Книга Девушка в черной тунике, страница 68 – Алеся Кузнецова

– Но почему… – он прикусил губу. – Почему я никогда сам не подумал про старые газеты? Почему не искал это?

Он провел рукой по лицу, в глазах мелькнула растерянность.

– Катя, это… это не укладывается в моей голове. Два события в один день. Сначала – взрыв и расследование, потом авария. И никто никогда не говорил о связи. Я вообще ничего не знал об аварии. Но они могли перепутать. Это же журналисты, ты сама видела, как они работают. У них могло быть две заметки: одна о смерти отца и вторая о взрыве на предприятии, где он работал. Представь, суета, наверняка скорые, паника в городе. А они тоже люди. Вот и написали в спешке. А потом разобрались и поняли, что там было две разные аварии.

– Да, я сама видела недавно, как могут работать журналисты, – Катя задумчиво крутила в руке ручку.

Он поймал себя на желании выключить телефон, встать и заварить еще чаю – как будто это могло стереть увиденное. Но что-то внутри не давало. Внутренний голос, до боли знакомый и всегда требовательный, и этот голос теперь гулко звучал в голове, повторяя одну и ту же фразу: «Смотри в корень. Задавай вопросы. Даже если боишься ответов».

И вдруг он узнал этот голос, и из уголков глаз потекли слезы:

– Я ведь даже голос его забыл. А теперь так явно услышал, словно он с нами в этой комнате.

– И что он сказал?

– Что надо посмотреть на всю ситуацию, словно это не мое сломанное детство, а чужая история, и она не болит. Он сказал: «Смотри в корень. Задавай вопросы. Даже если боишься ответов».

Катя не перебивала. Она только крепче сжала его руку.

Макар вытер лицо ладонью и наконец посмотрел на нее:

– Я всю жизнь считал, что знаю правду. А оказалось, я просто не хотел задавать вопросов. Мне было проще верить в автомобильную аварию, чем допустить, что отца могли убить.

Он замолчал. Тишина в комнате снова стала густой, будто стены впитывали их дыхание.

– И что ты будешь делать? – тихо спросила она.

Он сжал губы, провел рукой по столу, собирая мысли, как крошки от пирога.

– Найду ответы. Все. До конца. Даже если это… уничтожит все, во что я верил.

Он встал, сделал пару шагов по комнате и вернулся к столу.

– Покажи остальное.

Несколько часов они провели вместе, склонившись над экраном мобильника Кати. Теперь на столе лежали листы бумаги, куда они старательно записывали все факты. Некоторые из них обводили розовым маркером, другие – подчеркивали. Картина по-прежнему была не ясна до конца, и теперь вопросы сыпались, словно лавины снега, сходящего с гор.

– Я одного не могу понять, – он вскочил и стукнул с размаха по столу. – Генерал… тогда еще молодой полковник. Они работали с отцом вместе над одним делом. Они были друзьями! Почему у него не возникли все эти вопросы, черт его подери! Почему он не разнес весь этот город, пока не докопался до правды?! Зачем забрал меня через день после похорон и увез в Москву? Почему молчит всю жизнь мать? Что это за тайны такие, из-за которых можно разрушить семью и просто так отдать сына?

Где-то в комнате привычно отмеряла время секундная стрелка. В раковину сорвалась с крана капля воды. Кот запрыгнул на диван и заурчал. Тишина стала еще ощутимее.

Катя молча встала, подошла к нему и обняла. Просто обняла так крепко, словно своими руками хотела сдержать его внутреннюю бурю. Он стоял, дрожа всем телом и тяжело дыша, а потом вдруг выдохнул: