Книга Закон навязанных обстоятельств, страница 40 – Юлия Ефимова

Итак, думал он, пока Аушев объяснял домочадцам, кто они, зачем, и давал указания отвечать на их вопросы, начнем все-таки с хозяйки, которой здесь по всем параметрам является Римма.

Женщина хоть и прекрасно выглядит, но ее пятьдесят все же читаются на худом скуластом лице. Она чувствует себя главной, конечно, после хозяина дома, и смотрит на него по-особенному. Что это, любовь или уважение? А может быть, собачья преданность?

Могла ли она присылать открытки с угрозами? Ответ однозначный: могла, она прекрасно понимает, что Алиса, свадьба – все это может поставить под угрозу ее главенство в доме, хотя сейчас Андрей Андреевич, скорее всего, клянется ей в обратном, но ночная кукушка, как говорится, дневную перекукует, это факт, и она об этом знает.

Дальше доченька, девушка ярко некрасивая, с грубыми папиными чертами лица, да к тому же неухоженная. Если ее тетка Иванна спасается природной красотой даже в сорок, не особо утруждаясь и даже имея небольшой лишний вес, то Геле эта схема не проходит, ей нужен, как говорят, апгрейд, а его у нее совсем нет. Даже сейчас дочь очень зло смотрит на отца, не ничуть скрываясь, и так же на свою будущую мачеху Алису. Она тоже могла отправлять эти странные открытки, чтоб только попортить нервы отцу.

Сестра Иванна, красивая женщина, скорее всего, ровесница Эрику, живет у брата и за счет брата, делить пространство она, конечно, тоже не хочет. На Андрей Андреевича смотрит с ненавистью и неким превосходством, словно что-то знает о нем, что-то постыдное. Могла, еще как могла.

Алиса, красивая кукла. Все в ней искусственное – волосы, ресницы больше глаз и ногти, которыми, кажется, можно заколоть. Но ей пугать мужа нет никаких причин, она вступает в свою должность богатой женушки и наслаждается этим, пока правда не выпячиваясь. Похоже, открытки предназначены для того, чтоб напугать ее и отговорить от замужества? Тогда почему их отправляют не ей? Выглядит она, конечно, глуповатой для такой сложной схемы, хотя, возможно, сейчас на Эрика влияет стереотип – все блондинки глупые, а вдруг она исключение в этом правиле.

Пятой даме лет семьдесят, это мать второй жены, Сталина Павловна, женщина тучная и хмурая, как и положено быть теще из анекдотов; она тоже зятя не любит и даже сейчас, когда он рассказывает им про открытки и угрозы, демонстративно не смотрит в его сторону. Могла? Ну, тут с поправкой на возраст, но ведь у нее могли быть и сообщники.

Такая простая и такая яркая мысль пришла сейчас в голову Эрику. А ведь они могли это сделать все вместе, вчетвером. Ведь никто, совершенно никто не удивился тому, что сейчас говорил им Андрей Аюшеев.

– А не кажется ли тебе, дорогой мой зять, – сказала Сталина Павловна, когда хозяин дома закончил, – что ты слишком много думаешь о себе. Привык, что мир крутится вокруг тебя? Кто пугает тебя? Кому ты нужен, это вон Гелька твоя, скорее всего, балуется. Пигалицу твою напомаженную напугать хочет, чтоб она замуж за тебя не шла. А ты тут сыщиков московских выписал, расследование целое начал. У нас в деревне говорили: сам себя сжег, сам и тушил.

На этих словах она встала и демонстративно вышла из гостиной. За ней потянулись остальные. Последним молча вышел хозяин, и Эрику показалось, что такая реакция домашних стала для него ударом.