Онлайн книга «Долг шантажом красен»
|
– Ну, е-мое! Прямо мисс Марпл с гастролями в Москве! – начал было он, но вдруг лицо его приняло абсолютно серьезное, даже злое выражение. – Не сметь лезть в дело следствия! – рявкнул он, хлопнув кулаком по столу и страшно выкатив при этом глаза. От неожиданности я отпрянула назад и чуть не свалилась со стула. – Ну, гражданин следователь, – заскулила я, придя в себя. – Вы поймите, ведь у вас и так много «висяков», почему же я не могу вам помогать в этом деле?! – А если и тебя придавят, как клопа? Что тогда делать будем? – выдвинул Соловьев неоспоримый аргумент. – Как я тогда твоему мужу в лицо смотреть стану? Но я не сдавалась. – Ну а если я буду только немножечко вам помогать, буду ходить по вашим заданиям, всех расспрашивать. У вас ведь оперативников не хватает, а я дома сижу, мне все равно делать нечего. Обед сварила мужу, и – свободна. – Вот и вари обед мужу, – огрызнулся Соловьев. – А если много продуктов и времени, можешь и нам приносить супчику. А в следствие, повторяю для тех, кто не понял (повысил он голос), НЕ ЛЕЗТЬ! Ясно?! – Ясно, – вздохнула я. – Тогда отчаливай. Вот пропуск. И никакой самодеятельности. А то оштрафую, как следует, за помехи следствию. Честно признаться, я слишком слабо знаю законы и различные кодексы, поэтому угроза следователя оштрафовать меня на фоне потери двух тысяч баксов показалась мне достаточно весомой, что, видимо, и отразилось в моих глазах. Потому как Соловьев довольно хмыкнул и, показывая, что аудиенция закончена, начал деловито перекладывать папки на своем столе. Уже открыв дверь, я вдруг обернулась, желая использовать последний шанс. – Гражданин следователь, а если я вдруг узнаю что-нибудь важное для следствия, как я могу с вами связаться? – издала я вопль раненой птицы. Против ожидания работник прокуратуры взглянул на меня как-то совсем по-человечески и протянул беленький прямоугольничек: – Ну, во-первых, ты можешь звать меня «Олег Сергеевич», а в неформальной обстановке просто «Олег». Поскольку с твоим несчастным супругом мы раньше были очень дружны. – А почему это мой супруг несчастен? – с вызовом поглядела я на Соловьева. Он тяжело вздохнул: – А ты до сих пор не поняла… Ты ведь, судя по всему, «подарочек» еще тот… На, вот, держи, тут все телефоны указаны, даже мой мобильник, – протянул он мне визитку и слегка улыбнулся. – В крайнем случае, спроси телефон у мужа. Но еще раз повторяю для тех, кто не понял, в это дело нос не суй, откусят! Все, я занят. *** Выйдя на улицу, я поежилась. В лицо сыпал мокрый снег, более похожий на продукцию химической промышленности. Вообще в Москве я уже давно не видела настоящего белого пушистого снега, который поражает наше воображение геометрическим разнообразием и красотой. Прототипы снежинок, которых мы, пытаясь скопировать в детстве, вырезали из сложенных листочков бумаги, давно уже перестали падать на столичную землю. И даже лежащий в сугробах снег выглядит теперь как-то странно, как будто в нем не хватает какого-то важного химического элемента. Скорее он похож на голливудский снег, который не тает… Поскольку, боясь опоздать на допрос к Соловьеву, я не рискнула поехать на машине, то сейчас мне пришлось плестись к метро пешком. Идя по скользкой и грязной улице, я все время думала над тем, что я теперь стану делать. С чего начну поиски убийцы Никиты, как буду разыскивать пропавших Дашку и детей. Я так увлеклась размышлениями, что практически не заметила никаких неудобств, передвигаясь в сплошном людском потоке, кроме разве тесноты в подземке, а также большому количеству маргиналов. |