Книга Дурная кровь, страница 23 – Дженнифер Линн Барнс

– Может, поделишься со всем классом, Таунсенд? – Слова Лии звучали легковесно и насмешливо, но я всеми фибрами души ощущала, что для нее это не шутки.

Ты пошла сюда, потому что думала, что он что-то скрывает. От тебя. От всех нас.

Пока мы с Дином занимались профайлингом на месте преступления, Лия наблюдала за Майклом. Наверное, она заметила какие-то признаки. Даже если он не лгал, что-то, наверное, вызывало у нее подозрения…

Какие именно? Какие подозрения, Лия?

– Это не фотография. – Майкл пристально посмотрел на Лию. – Это цифровой рисунок. Селин взяла за основу старое фото и обработала его. Это очевидно. Ты ведь заметила, что у нее в расписании были занятия по цифровой живописи?

Я рефлекторно прокрутила в голове расписание Селин. Визуальное мышление. Смерть и апокалипсис в средневековом искусстве. Права человека – теория, практика, политика. Цвет.

– Когда ты видел ее в последний раз? – спросила Лия у Майкла. – Когда ездил домой на Рождество?

Челюсти Майкла слегка напряглись.

– Я не видел Селин почти три года. Но твоя ревность меня трогает. Правда.

– Кто сказал, что я ревную?

– Чтец эмоций сказал. – Майкл взглянул на меня. – Может, профайлер скажет детектору лжи, что это почти патология – ревновать к одной из жертв?

Жертв. Майкл, которого я знала, не был способен называть так кого-то, кто был ему небезразличен. Селин Делакруа не была для него безымянной, безличной жертвой. И еще я невольно задумывалась: если Селин не видела Майкла три года, как ей удалось так точно уловить его внешность?

– Скажи мне, что ты ничего не скрываешь. – Лия улыбнулась Майклу отточенной, идеальной улыбкой. – Давай. Рискни.

– Не собираюсь играть с тобой в эти игры, – произнес Майкл сквозь стиснутые зубы. – Дело не в тебе, Лия. И это все, черт побери, не твое дело.

Они так увлеклись спором, что не заметили, как картинка на экране изменилась снова. На этот раз на ней было только одно лицо.

Тэтчер Таунсенд.

– Майкл. – Я подождала, пока он посмотрит на меня, и продолжила: – Откуда у Селин фотография твоего отца? С чего бы ей рисовать его?

Майкл посмотрел на экран. Его лицо оставалось непроницаемым.

– Таунсенд, скажи мне, что ты уверен, будто это дело как-то связано с Мастерами. – Лия решила ударить в уязвимое место. – Скажи мне, что ты не понял, что это не так, через секунду после того, как увидел место преступления.

– Через пять секунд, – ответил Майкл, пристально глядя на Лию, – я собираюсь сказать тебе, что я люблю тебя. И, если ты будешь в этой комнате, когда я это скажу, ты узнаешь.

Любит ли он ее. Или нет.

Если бы она была уверена на сто процентов, что ответ будет отрицательным, она бы не сдвинулась с места. Если бы она не желала, хотя бы отчасти, чтобы он ее любил, ей было бы все равно. Но она посмотрела на Майкла, и в ее глазах читалось что-то вроде ненависти.

А потом она сбежала.

Я смогла заговорить только через несколько секунд.

– Майкл…

– Не надо, – ответил он. – Потому что, клянусь богом, Колорадо, если ты скажешь сейчас хоть слово, я не удержусь и расскажу тебе, сочетание каких именно эмоций я прочел на твоем лице, когда тебе пришло в голову, что дело Селин может быть и не связано с Мастерами.

У меня пересохло во рту. Если Селин похитили Мастера в дату Фибоначчи, она уже мертва. Но если это дело не связано с ними, она может быть еще жива. И я…