Онлайн книга «Свидетель по делу – кошка»
|
— А вы вообще уверены, что он принадлежит вашему бывшему мужу? — уточняет Хучик после вдумчивого анализа. Сую нос в коробочку: да вроде Петькин. А, может, и нет. У меня вроде как фетиша на пальцы не было, так что гарантий не дам. — Палец это серьезно, — глубокомысленно констатирует мент. — Почти так же серьезно, как… кхм… промолчу. — Федор Иванович, тут же дамы! В лице безутешной бывшей жены, — если что, это я о себе, — а, возможно, бывшей вдовы! — Очень даже возможно, Мариночка, — говорит мент. — Кажется, мне придется забрать ваш трофей на анализ. Следак осторожно заворачивает жутковатую долю в нашем с Петькой совместном имуществе в платочек и вполголоса так бормочет: сначала скелеты, потом пальцы… — Стыдитесь, Федор Иванович! После доклада Зург Камнегрыз отправляется отгонять студентов от тела Мымры и собирать преподавателей по случаю чрезвычайной ситуации, а меня посылает к ректору. Логично рассудив, что организационными вопросами заниматься тот все равно будет не в состоянии — максимум вызвать местных ментов. Поднимаюсь наверх, в донжон. Ректор, разумеется, в кабинете, и я на сто процентов уверена, что он еще не в курсе случившегося. Они с Галгалеей спят в разных спальнях, и окна у него выходят на другую сторону (я знаю, потому, что мне приходилось их мыть). С утра Галгалея предпочитала поспать подольше, а ректор сразу идет к себе в кабинет и садится за документы, так что встречаются… встречались они ближе к обеду. Вздыхаю, осторожно проскальзываю в приемную, здороваюсь с секретаршей, Аллет. Ректора жалко. По-моему, это отличный мужик. Академию он обожает, да и сам по себе не вредный — спокойный, добрый и понимающий. Проблем у него всего две: аллергия на кошек и любовь к Галгалее. Была, да. — Господин Урлах-тор, простите за ранний визит, но… Галку снова становится жалко, и голос у меня дрожит, и на бедного ректора я стараюсь не смотреть. Урлах-тор хватается за сердце, секретарша — за валерьянку, или что там у них для успокоения нервов, я смущенно рассматриваю мраморные полы. Потом все кое-как берут себя в руки, и начинаются организационные вопросы. Докладываю о том, что Зург Камнегрыз пошел отгонять студентов от тела и инструктировать преподавателей, так что на долю ректора выпадает дипломатическая часть с уведомлением местной полиции и властей. А на долю Аллет — безмолвное поручение присматривать за самим Урлах-тором. Секретарша с пониманием улыбается и, кажется, смахивает слезу. Едва ли она так сильно любила Мымру. Скорее всего, просто расчувствовалась. — Позвольте еще раз посочувствовать вам, — неловко говорю я, прощаясь. — Я думаю, после расследования будет сделано все… все возможное, и виновные будут наказаны… — Кто-кто? — хмурится ректор, ненадолго отрываясь от артефакта связи. — Кто? — это вопрос застает меня врасплох. — У вашей жены не было врагов? Аллет делает страшные глаза. Урлах-тор задирает голову, чтобы посмотреть на меня грустным философским взглядом: — У вас на родине, кажется, говорят «о мертвых либо хорошо, либо ничего». Теперь, пожалуйста, оставьте меня одного. Смущенно опускаю глаза и удаляюсь, бормоча слова извинений. Но вскоре стыд сменяется злостью. Скажите пожалуйста! Как будто Урлах-тор не знает, что Мымра задолбала всю Академию! Понятно, ректор не хочет сплетничать о покойной. А вот его дорогие коллеги такую позицию явно не разделяют. Я выясняю это, когда прохожу мимо зала совещаний — ну, или как там называется помещение, где преподавателям выдают втыки и директивы? Зург Камнегрыз как раз инструктирует педсостав по поводу смерти Галки, и вопли по этому поводу прекрасно слышно из-за неплотно прикрытых дверей. |