Книга Выжившая из Ходо, страница 33 – Ольга Дмитриева

Ястер и Винсент держали одного, а Шон заломил руки второму. Первого я узнала сразу: тот рыжий парнишка, который вместе с горбоносым Ильремом доставал нас в день измерения рангов. Звали его то ли Элберт, то ли Альберт. Моя память пасовала перед именами чужаков и старательно выбрасывала имена однокурсников в пользу запоминания титулов и фамилий преподавателей.

Вторым оказался черноволосый парнишка из рода Фирремов, который следил за нами в столовой. Несмотря на то что он был младше рыжего, отделал он того знатно. На скуле приспешника юного Ильрема расцветал синяк, точно такой же красовался под глазом. И я не сомневалась, что синяков на ребрах у него не меньше.

Винсент оглядел противников и сказал:

– Вы чего? Без магии… Потомки благородных.

– Мне не нужна магия, чтобы отделать этого шелудивого пса, – вскинул голову юный Фиррем.

– Дуэли по правилам должны проводиться, – напомнил Ястер.

– На дуэли им родственники не дадут сойтись, – догадался Шон. – Но драться в придорожных кустах ночью, после практики…

Рыжий сплюнул и прорычал:

– Пустите меня. Я отделаю этого щенка!

– Пока он тебя отделал, – осадил парня Ястер. – Гуасин и Зайтен устроят разбирательство.

Шоннерт выпустил юного Фиррема и посоветовал:

– Шли бы вы домой. Альберта мы до общежития проводим.

Ага! Все-таки он Альберт. Фиррем задрал подбородок, скосил глаза на своего противника и процедил:

– Ты не пара моей сестре. Чтобы я тебя около нее больше не видел.

После этого он развернулся и пошел в другую сторону. Чуть позже раздался удаляющийся топот копыт.

Я смерила рыжего насмешливым взглядом. Даже в этой дикой стране у парней такие обычные поводы для драки. Но сестричка у этого Фиррема красивая, а рыжий, похоже, родом не вышел. Интересно, кем они приходятся тому Фиррему, который требовал браслет от матери Шона и Шияссы?

Ястер несколькими изящными жестами сплел пару заклинаний. Учитывая, что руки и пальцы у юноши были скорее под стать крестьянину, а не благородному, я не ожидала от него столь тонкого искусства.

– К утру заживет, – удовлетворенно кивнул Ястер. – Топай в общежитие.

Рыжий поправил воротник рубашки и ушел. Винсент проводил его взглядом и негромко сказал:

– Интересно, а что по этому поводу думает юная леди Фиррем?

– Неинтересно, – отрезал Шон. – Особенно тебе. Идем, Шиясса. Испугалась?

Я отрицательно мотнула головой. Но пошла рядом с Вином. Кажется, то, что сестра липнет к другу, Шоннерта полностью устраивало. Как и самого Винсента.

Хмурый привратник пометил в свитке время, когда мы вернулись, и пропустил нас.

В комнате я сбросила рубашку и тщательно осмотрела прокушенное псом предплечье. Следы от клыков почти затянулись. Я обхватила руками колени и начала мысленно перебирать события прошедшей ночи. В груди затухало жжение после пробуждения золотой искры. Я снова не чувствовала свой некромантский дар. И мысль о том, что больше не смогу его пробудить из-за того, что сделала эльфийка, пугала.

Я опять посмотрела на следы укуса на руке. Пес точно знал, что делал. Он укусил меня специально. Похоже, виной всему то, что пролилась моя кровь… В прошлый раз я была ранена, и мой дар проснулся. В этот раз он пробудился, стоило клыкам Тьена пронзить мою руку. А еще… Кто такой этот Рик? Знает про луги, ходит через забор замка и раскидывает на площадке для тренировок странные предметы, сопровождая это надписями. Судя по тому, с каким лицом их затаптывал Гуасин, – там были явно не хвалебные слова.