Книга Ученица Ледяного Стража, страница 67 – Ольга Дмитриева

Сказано это было настолько безмятежно, что я сначала не поверила своим ушам. Пришлось скромно потупиться, чтобы скрыть свое удивление. Ледяной меня хвалит перед отцом? Я что, сплю⁈

Кажется, тот был обескуражен не меньше. Какое-то время отец молчал, а затем отрывисто произнес:

— Анна. Иди сюда.

Я покорно выступила из-за широкой спины куратора и заглянула в глаза отцу. Несмотря на то что Ледяной похвалил меня, было страшно. Я видела, что отец все еще сердится на меня, и только слова куратора заставили его сдержать резкие слова. Отец сухо произнес:

— Ректор утверждает, что к происшествию с юной леди Эллингбоу ты непричастна, и господин Ааберг хорошо о тебе отзывается. Надеюсь, больше я не получу никаких жалоб, и мне не придется бросать дела и нестись на другой край света.

Я поспешно ответила:

— Да, отец.

Удивительно, но никаких нотаций за этим не последовало. Он вытащил из кармана белый конверт и протянул мне со словами:

— Роден просил передать. Надеюсь, ты будешь достаточно вежлива и напишешь ответ. И помни, что выходить за пределы Академии тебе запрещено.

Надеюсь, моего зубовного скрежета он не услышал. После этого отец предельно вежливо распрощался с куратором и ушел, не глядя в мою сторону. Я мельком глянула на знакомую печать и хотела смять конверт. Но Ледяной перехватил мою руку со словами:

— Не вздумай! Он может обернуться. Не стоит дергать за хвост Правящего герцога Запада. Чем тебе так не угодило это письмо?

— Ничем, — прошипела я и сунула конверт за пазуху.

Спалить его можно и в комнате.

— Тебя просили написать ответ, — словно прочел мои мысли куратор.

— Заставите сделать это при вас? — иронично спросила я.

— Возможно, — кивнул Ледяной.

Я сердито фыркнула и отвернулась. Знал бы он, кто «осчастливил» меня своим вниманием!

Пока мы разговаривали с отцом, остальные успели приземлиться. Эйнар и Сигмунд застыли в стороне, рядом со своими байлангами, а Йоран подошел к нам. Он взглянул на Ледяного и спросил с изрядной долей иронии в голосе:

— Отличившиеся ученики, да?

— Я же не сказал, чем отличившиеся, — пожал плечами куратор.

И хорошо. Я все еще не верила, что пронесло, и я не получила выговор от отца. Еще бы письмо куда-нибудь сплавить. Может, сбросить со скалы, будто его унес ветер? И сказать, что так и было…

Я уже начала алчно поглядывать на край пропасти, когда Йоран повернулся ко мне и насмешливо сказал:

— Тебе как будто лягушку вручили, а не кусок бумаги.

— Этот кусок бумаги хуже лягушки, — буркнула я, пытаясь боком протиснуться мимо него к своим друзьям.

Но дорогу загородил молочно-белый байланг. Его я побаивалась, пришлось отступить. Йоран заметил мой маневр, но ничего не сказал своему четвероногому другу. А вместо этого понимающе спросил:

— Что, надоедливый ухажер?

— Хуже, — горестно вздохнула я, сраженная его прозорливостью. — Надоедливый ухажер, который нравится моему отцу.

— И кто же это? — раздался за моей спиной холодный голос куратора.

— Не важно, — раздраженно ответила я и обошла Йорана с другой стороны, чтобы направиться к друзьям.

Эйнар и Сигмунд смотрели сочувствующе. Взгляд Ледяного жег мне спину. Я улыбнулась парням и шепнула:

— Нужно поговорить.

А затем как ни в чем не бывало подошла к обрыву и разжала руку.

Ветер подхватил конверт. Я удовлетворенно наблюдала за тем, как белый прямоугольник планирует вниз. Но радость моя была недолгой. В следующий миг Свейт оказался рядом. Байланг распахнул крылья и спрыгнул вслед за конвертом. Я с кислой миной наблюдала за тем, как он возвращается. Как бы объяснить, что это не палочка, а мусор?