Книга Ученица Ледяного Стража. Избранница Стужи. Книга 2, страница 81 – Ольга Дмитриева

На подлете к загонам я приметила клин байлангов. Вместо того чтобы приземлиться на дальнем плацу, псы летели в нашу сторону. Кажется, я снова влезла в неприятности.

Стужа спланировала в свой загон.

Я стянула с нее седло и заглянула в миску. Чистая вода у собаки была. Тогда я поспешно распрощалась со своей питомицей и выскользнула за ворота. У меня оставалась слабенькая надежда на то, что в темноте нас не заметили, а Свейт свою подругу сдавать не будет. Главное — удрать в комнату до того, как стражи покинут своих псов.

Но не тут-то было! За воротами я сразу оказалась в круге света. Большой магический шар освещал бледное лицо Вестейна, кривую улыбку Багрейна, которую он пытался спрятать, и хмурые брови ректора. Байланги стояли за их спинами, и от Свейта пришла волна беспокойства.

Тут все взгляды обратились ко мне. Куратор выдавил:

— Что ты здесь делаешь?

Я тут же изобразила самое искреннее раскаяние и доложила:

— Стужа удрала из загона. Пришлось возвращать ее на место.

Откровенное вранье мою собаку не взволновало и не удивило никого из присутствующих. После того как она прилетела на разбирательство, от моей красотки ждали чего угодно.

Тон Вестейна мне совсем не понравился, и я придирчиво ощупала взглядом его фигуру. Что-то было не так, но я никак не могла понять что… Может быть, Свейт подскажет?

“Прости, я обещал молчать”, — отозвался пес.

В его голосе была усталость. Багрейн скривился и ядовито произнес:

— Вам стоит лучше следить за своим байлангом, леди Скау.

— Обуздать взрослого байланга сложнее, особенно без опыта, — напомнил ректор.

А Вестейн повернулся ко мне и приказал:

— Возвращайся в свою комнату.

И вот тут до меня дошло. Рука! Его левая рука висела плетью. С большим трудом я удержалась от расспросов. Пришлось развернуться и сделать вид, что ухожу. Правда, шла я довольно медленно, старательно прислушиваясь к разговору.

— Иди с ней. Тебе тоже стоит отправиться на гору, — сказал ректор, обращаясь к Вестейну. — Источник поможет очистить рану.

— Боюсь, войти туда с девушкой ему не судьба, — фыркнул Багрейн.

Мне показалось, что это какое-то завуалированное оскорбление, но его смысл ускользал от меня. Беспокойство за Веста заполнило все мои мысли.

Задержаться подольше не вышло, и дальнейший разговор я не слышала. Но сон как рукой сняло. И вместо того, чтобы отправиться в постель, я встала на пороге своей комнаты. Скрестила руки на груди и привалилась к косяку.

Долго ждать не пришлось. Вскоре дверь отворилась, и на пороге появился куратор. Он натолкнулся на мой взгляд и едва не шагнул назад. Но вовремя вспомнил, кто здесь учитель, и решительно переступил порог. Дверь хлопнула, отрезая нас от снега, холода и непрошеных глаз. И тогда я требовательно спросила:

— Что произошло?

— Ничего не поправимого, — ответил он.

— А поправлять что нужно?

— Ничего, я всего лишь решил помедитировать, — попытался отпереться Вестейн.

— У тебя рука не шевелится, — елейно сообщила я. — Левая.

Куратор покосился на указанную конечность и попытался пожать плечами. Мол, подумаешь, что тут такого? Но получилось шевельнуть только одним плечом, и лицо его стремительно побелело.

— Что случилось? — повторила я. — Все равно же узнаю! Если Свейт не расскажет, пойду спрошу у ректора.

Вестейн то ли впечатлился решимостью в моем голосе, то ли у него проснулась совесть. Куратор отвел взгляд и нехотя признался: