Книга На практике у врага, страница 127 – Ольга Дмитриева

— Одним ударом… — услышала я отчетливый шепот Эттвуда. — Силен.

Ару выждал несколько мгновений, а затем медленно развернулся и направился ко мне.

— Леди Суру, вы удовлетворены? — спросил кровник.

В его глазах светилось торжество и какое-то совершенно детское самодовольство. Я обескураженно кивнула, и он молча направился к карете. Хейги разом бросились к Лукиану, который лежал без сознания. Один из них остановился и прорычал в спину моему учителю:

— Ты ответишь за это, Рой Ару.

— Никодемус Хейг, глава рода, — свистящим шепотом пояснил Руперт и быстрым шагом направился вслед за другом.

Я хотела пойти с ним. Но неожиданно рядом со мной оказался тот самый менталист, господин Варго. Старик тепло улыбнулся, заглядывая мне в глаза, и попросил:

— Потерпи немного. Проверю свою работу.

Я послушно застыла на месте, и длинные сухие пальцы коснулись моего лба.

— Не стоит так тревожиться, — мягко сказал он. — Рой не так серьезно ранен, а Лукиан не мертв, так что Юлиус только отругает этого настырного юнца. А тебе советую успокоительный отвар на ночь. Для юной леди, которая едва стала совершеннолетней, у тебя здесь слишком бурная жизнь.

После этого он ушел, а я направилась к карете. И застыла на месте, стоило мне открыть дверцу и увидеть, что там происходит. Руперт выругался и рывком втянул меня внутрь. Мой кровник выглядел так, что краше в гроб кладут. Необычайно бледное лицо, слабое дыхание, закрытые глаза. На его груди снова дымилась странная рана. Я с ужасом смотрела на три глубокие царапины, из которых ручьем лилась кровь.

Руперт попытался меня успокоить:

— Все будет хорошо. Это не первый раз, мы справимся…

Ару приоткрыл глаза и процедил:

— Нужно ехать домой, и рана закроется.

Словно в ответ на его слова экипаж тронулся. Я сидела ни жива, ни мертва, пока Руперт обрабатывал раны моего учителя. И снова была не в силах оторвать взгляд от стекающей по его животу крови. А еще меня не покидало чувство, что рана выглядит не так, как в прошлый раз.

Наконец, кровь перестала течь, порезы перестали дымиться, и плотный слой мази скрыл рану. И только тогда до меня вдруг дошло, что в прошлый раз алые полосы были длиннее и смещены вправо, а не влево. По спине побежали мурашки. Я не могла найти ни одного подходящего объяснения этому. Застегивая рубашку, Ару спросил:

— Что от тебя хотел Варго?

— Ничего, — поежилась я. — Посоветовал успокоительный отвар на ночь.

— Значит, примешь, — постановил учитель.

Я удивленно посмотрела на него и возразила:

— Зачем? Со мной все в порядке.

— Ты свое лицо видела, когда он перед иллюзией застыл? — заботливо спросил Руперт. — Кстати, я думал, что на тебя не действует магия Лукиана.

На бледном лице Ару промелькнула тень:

— Обычно не действует.

Он выразительно коснулся груди. И Руперт уверенно сказал:

— Кто-то рассказал им.

— Исключено, — мотнул головой кровник. — Разве что кое-кто слишком много болтает в общежитии.

Он выразительно посмотрел на меня. Я оскорбленно произнесла:

— Ничего подобного!

— Герхард сказал бы тебе об этом, — покачал головой Руперт. — Мое мнение ты знаешь…

— Исключено, — отрезал Ару, и в карете воцарилась тишина.

Меня высадили у ворот Эйехона.

— Не пропусти следующее занятие по законодательству, — напутствовал Ару. — Практика через два дня.

После этого дверца захлопнулась, и экипаж отправился к дому кровника. Я развернулась к дверям Академии и наконец, вздохнула с облегчением. Ару все-таки размазал по полю Лукиана, причем весьма зрелищно. И теперь я избавлена от навязчивого внимания мастера огненных иллюзий. А еще только в этот момент я поняла, что на поединке не присутствовали ни Герберт ре Айштервиц, который так настойчиво пытался примирить спорщиков, ни Лиор Шендан. И это вызывало тревогу. Я постаралась отбросить мысли о своем враге и направилась в общежитие. Организм, наконец, вспомнил о голоде, но завтрак я пропустила. Придется ждать обед. А пока можно почитать о дереве хай. Я должна понять, зачем оно Шендану.