Книга Обрученная с врагом, страница 138 – Ольга Дмитриева

Он вытащил из-под подушки помолвочное кольцо и снова надел мне его на руку. Ликование затопило мое сердце.

Но в этот момент в коридоре послышалась какая-то суета, а знакомый голос рявкнул:

— Это мой сын, и я имею право его видеть!

В следующий миг дверь распахнулась, и на пороге появился Юлиус Ару. Я невольно отпрянула от Роя и прижала одеяло к груди. Правда, смотреть было особо не на что — все, что не скрывала сорочка, обвивали бинты.

Но Ару-старший даже не взглянул в мою сторону. Тяжело дыша он смотрел только на своего сына. Точнее, на его обнаженную грудь. На которой не было ни одной линии — ни белой, ни алой. Рой не шевелился и снисходительно взирал на отца. И тот уже открыл рот, чтобы заговорить…

Но ему не дали сказать ни слова. За спиной Ару-старшего появился тот, кого я меньше всего я хотела видеть в своем доме. Герберт ре Айштервиц нервно озираясь, влетел в комнату. За ним шагнули пара незнакомых менталистов. Только в этот момент я заметила, что руки Герберта сковывают белые браслеты.

Он обвел комнату бешеным взглядом и выпалил:

— Вот, смотрите! Я говорю правду! Рой Ару — Отмеченный Адом, и род Ару все это время скрывал его!

С этими словами он выбросил вперед скованные руки, в одной из которых был зажат кусок дерева хай. Но ничего не произошло. Какое-то время в комнате царила мертвая тишина. На Герберта было жалко смотреть. Он таращился в одну точку на груди Роя, будто ждал, что на ней вот-вот расцветет алое пятно. Менталисты и Юлиус Ару смотрели туда же.

Наконец, я не выдержала и деликатно кашлянула. Тут стражи порядка спохватились, что находятся в спальне высокородной леди. И эта леди не совсем одета. А оснований, чтобы врываться в мой дом, у них, кажется, нет. Все труды Герберта смягчить свое наказание пошли насмарку. Старший, с жидкими усиками, пробормотал извинения и вытолкал Герберта из комнаты.

— Я говорю правду! — кричал бывший друг Роя. — Он Отмеченный! У него была Адская метка!

Когда голоса затихли в глубине дома, Ару-старший выдавил:

— Кто? Как?

Рой молча указал взглядом на меня. Какое-то время его отец смотрел мне в глаза, а затем развернулся и вышел, не прощаясь.

Я откинулась на подушки и пробормотала:

— Он все равно меня не примет, да?

Рой нежно поцеловал меня и ответил:

— Примет. Но ему нужно больше времени.

Его пальцы осторожно поглаживали мои волосы, а затем спустились ниже…

Из кровати мы выбрались еще через пару часов. Яна помогла мне снять бинты и одеться. Кожа на спине и руках все еще была чуть-чуть припухшей. Я немного постояла рядом со спящим Мерпусом и мысленно пообещала, что сегодня ночью подпитаю его. Остатки ожога сойдут, и Рой сможет снова пропустить магию через мое ядро.

После этого мы рука об руку спустились вниз. Из холла доносились голоса. Рой нахмурился:

— У нас снова гости?

Но мое сердце забилось чаще.

— Нет, — прошептала я. — Это не гости… Это хозяева!

С этими словами я рванула вперед. Руку своего жениха я при этом не выпустила, и ему ничего не оставалось, кроме как бежать за мной по коридору.

В холле на этот раз было тесно. Я протолкалась мимо всхлипывающих служанок, не выпуская ладонь Роя, и упала в объятия отца. Слезы катились сами. На этот раз — слезы счастья. Мама и Сона, похудевшие и осунувшиеся, тоже плакали и гладили мои розовые волосы. Такие же, как и у них.