Онлайн книга «Неразрезанные страницы»
|
Серый опять подкинул на ладони бутылку – такая, должно быть, у него была привычка!.. Бутылка перевернулась в воздухе, сверкнула в электрическом свете, он поймал, и тут послышался какой-то тихий звук, шебуршание, двое парней повернулись – Мане показалось, что очень медленно, как в кино. В ту же секунду в кухне оказались Алекс и Столетов, Серый упал, бутылка всхлипнула и разбилась, и Маня, вырвав у Коляна ноутбук, изо всех сил ударила его в висок металлическим краем. Колян вытаращил глаза, стал подниматься, но не успел. Стул из-под него вылетел, как будто сам по себе, чей-то кулак впечатался в его физиономию, он грохнулся навзничь во весь рост, растянулся посреди кухни, а сверху на нем оказался стул. Все это произошло в одну секунду и очень тихо. Совсем не как в кино!.. – Маня? – Алекс, со мной все в порядке, – быстро сказала она. – Я жива, только испугалась очень. Он двинул стул, потому что Колян на полу зашевелился. Тот затих, придавленный. – Вылезай оттуда, – предложил ей Алекс. – Я что-то не могу. – Давай, давай. Вылезай. Он потянул ее за руку, и Маня взвизгнула, в первый раз за этот вечер во весь голос. – Что? Что?! – Мне кажется, они мне руку сломали. Кое-как, с трудом переступив через Коляна, она выбралась из своего угла и посмотрела Алексу в перепуганные глаза. – Как же я теперь писать буду, а? Руку-то зачем было ломать?! Она уткнулась в него горячим лицом и зарыдала… Потом Маня позвонила Никоненко и сбивчиво рассказала о случившемся, и теперь по ее квартире ходили какие-то люди, громко переговаривались и топтали ее драгоценный паркет, и Маня так их любила вместе с их грязными ботинками!.. Она любила их ботинки, грубые голоса, их запах – дешевого табака, кожаных курток, улицы и незнакомых мужчин. Особенно запах!.. Никто не обращал на нее никакого внимания, и она была им за это благодарна. До спальни, дверь в которую была закрыта, она шла целую вечность, и потом еще долго и сосредоточенно открывала дверь, которая все никак не поддавалась. Алекс подошел и толкнул перед ней дверь. Маня ему улыбнулась. Нужно попробовать снять с себя пальто и блузку, мокрую от пота. Некоторое время, стоя посреди спальни, она раздумывала, как бы это половчее сделать одной рукой, но так и не сообразила. Потом оказалось, что пальто с нее куда-то поехало и снялось само собой. Она удивилась, что все так легко и прекрасно получилось, повернулась и оказалась нос к носу с Алексом. Он бросил пальто на пол и стал расстегивать пуговицы на блузке. Маня стояла смирно и смотрела, как он расстегивает. Он стал тянуть блузку, но ее кисти застряли в манжетах. Он замычал, замотал головой – волосы упали на лицо, – попытался вытащить ее руку, не смог и, дернув, оторвал пуговицы. – Зачем ты так? – укоризненно сказала Маня. – Не надо. Он посмотрел ей в лицо. С нее на сегодня достаточно… разрушений, подумал он. Ей уже хватит. Разрушений, унижений, сломанных пальцев, разбитых очков и порванных блузок!.. Вторую манжету он расстегивал долго, сжав зубы, но все-таки расстегнул. Потом принялся за джинсы. Вся ее одежда была мятой, как будто она в ней спала, влажной, дурно пахнущей, в бурых пятнах крови и мелкой стеклянной крошке. Руки у Алекса тряслись. – У тебя вся спина в порезах. – А?.. Это меня лампой по голове стукнули, и стекла за шиворот посыпались. Вот с этой стороны, посмотри. Видишь? Больно. И Маня повернула голову, чтоб он посмотрел то место, куда ее ударили. Он посмотрел. – Нужно чем-то помазать, что ли, – злобно выговорил Алекс и повернул ее спиной к себе. – Или в травмпункт. Маня перепугалась. – Зачем, я не хочу в пункт!.. Я не могу, не нужно никуда! – Ты ненормальная?! В ране наверняка осталась какая-нибудь гадость! Стекло или ржавчина с твоей лампы… – Алекс, – заныла Маня, – давай ты просто йодом помажешь, и все дела, а? Я не могу сейчас ни в какой пункт, зачем это надо, и у меня сил никаких нет все равно… Он не останавливал ее. Он точно знал, что ехать все равно придется – чинить ее сломанную руку. Но ей можно пока об этом не говорить. Он стянул с нее джинсы, она покорно переступила ногами, и куда-то делся. Пока Маня соображала, куда именно он мог деться, Алекс вернулся и повел ее в ванную. – Можешь влезть? Ванна у Мани была старинная, с высокими бортами и на выгнутых львиных лапах. Помещалась она прямо посреди ванной комнаты, и Алекс в прежние времена, пока еще не решил стать свободным, подолгу лежал в ней и рассматривал лепнину. В Маниной ванной была еще и лепнина!.. …Если б ты не решил от нее освободиться, все было бы по-другому! Жизнь пошла бы в другую сторону. Ты на пушечный выстрел не подпустил бы к ней этих уродов, которые ломали ей пальцы и били лампой по голове! Но ты решил освободиться и оставил ее справляться, как она умеет. Ты не мужик. Ты совершенно свободная безмозглая бабочка-капустница. Теперь лети – в любом свободно выбранном направлении!.. Держась за бортик правой рукой, охая, голая Маня Поливанова кое-как перебралась в ванну, и Алекс стал лить горячую воду ей на спину и на голову. – Может, ты сядешь? Она покорно села. Белые пузырящиеся струи горячей воды били ей в лицо, попадали на губы, и она пила воду, казавшуюся сладкой. Алекс открутил крышку с первой попавшейся банки с шампунем и щедро намылил ее короткие волосы. Он мылил, стараясь, чтобы пена не попадала ей в глаза, сердце у него бухало, и он думал только о том, что бросил Маню одну, потому что ему очень нужна была свобода. Маня, нашарив шланг, направила струю себе в лицо. Оказывается, это такое счастье – помыться. Просто сидеть в ванне и поливать себя! Эта волшебная, чудесная, удивительная вода сейчас смоет все беды и унижения, и останется прежняя Маня, которая умела писать романы и радоваться жизни. Алекс забрал у нее душ и стал смывать пену. – Представляешь, – пожаловалась Маня, не открывая глаз, – я не могу написать ни одного слова, давно уже!.. Я даже не могу написать «настурция»! – Ты все можешь, – сказал он странным голосом. – И при чем тут настурция? – Ну, просто мне нравится слово. – Как они разрешили тебе поговорить со мной? Уговорила? – Обманула. Сказала, что ты француз и прилетел ко мне на любовное свидание. Сказала, что у тебя есть ключи и ты вот-вот нагрянешь. Мол, ты просто так не отстанешь. Они поверили, а дальше дело техники. И спасибо, что ты так рьяно названивал! |