Книга Секундо. Книга 1, страница 124 – Татьяна Герцик

— Но куда же мы попремся с такой оравой? — отец семейства был растерян и зол. Волком посмотрев на старшего сына, на щеке которого краснел след от добротной оплеухи, проскрежетал: — А все из-за этого дурня!

Дроттин покорно сложил на животе костлявые руки. Отец только сейчас заметил, как он изменился, и ужаснулся. Что случилось? Неужто это из-за Амирель?

— Что сделано, то сделано, — мирно вымолвил старик, успокаивая родителей. — Ничего уже не поправить, и волноваться не стоит. Рано или поздно это все равно бы случилось. Королевскую кровь не спрячешь, она себя проявит, хочешь ты этого или нет, вы это знаете и сами. Уезжайте. Возможно, на новом месте вам жить будет легче, чем здесь.

Отец растерянно посмотрел на жалкую горку медяков, лежащих перед ним на наспех починенном столе. С такими деньгами им и до Холлтбурга не добраться.

— Я знаю, денег у вас мало. — Дроттин вынул из-под рясы сверток и принялся его разворачивать. — Поэтому принес вам денег на первое время, а дальше обживетесь, устроитесь и сами себя прокормите. — Он подал отцу тугой кошель с графским вензелем. — Много скарба с собой не берите и помните, что одежду вам придется покупать новую, в других землях королевства одеваются по-другому, так что не переживайте из-за утраченного добра и лишнего с собой не тащите. Скотину раздайте соседям. Им тоже от стражников досталось, хоть как-то возместите людям ущерб, причиненный безмозглостью вашего дурного сыночка. На новом месте живите рядом, но не вместе, и под другими именами, чтоб вас труднее было разыскать. Про Амирель забудьте. Не было у вас такой дочери, и все.

Сказав, что ему пора, дроттин ушел, прихрамывая и медленно, по-старчески переставляя ноги.

— Как он постарел за один день, даже смотреть страшно! — прошептала мать, приложив руки к щекам. — Того и гляди на ходу помрет.

— Да уж, от дури Томса всем досталось! — отец посмотрел на старшего сына и прикрикнул: — А ну иди, разводи скотину по соседям. Оставишь только коней. Девки поедут на подводе, парни верхом. Живо собирайтесь!

Все засуетились. Каждый брал то, что считал наиболее ценным: мать — гранитную ступку с пестиком и лекарственные травы, запасенные с лета на всякий случай, вот этот случай и представился; больше лечить-то их будет некому. Дочери подобрали все, что уцелело от нарядов, парни — лежащие в сарае инструменты. Отец вынул из-под обломков сундука подаренный покойной матерью рушник на счастье, спрятал его в почти полностью заполненный мешок.

Сел на пол, туда, где еще недавно стояли крепкие лавки, и стал молча следить за мельтешащими перед глазами детьми, стараясь справиться с горечью и досадой. Эх, следи он больше за неслухом-сыном, и ничего бы не случилось. Пристрожи он его покрепче, и никуда бежать бы ни пришлось.

Заметив его мрачное лицо, мать бросила хлопотать и села рядом.

— Не печалься, что ж теперь делать? Дроттин сказал правду: рано или поздно это все равно бы случилось. Лучше посмотри, что он нам оставил.

Отец поднялся, развязал кошель, данный настоятелем, и вытряхнул его на стол. По дереву, зазвенев, рассыпались золотые монеты. Все ахнули. Глава семьи ошеломленно прохрипел:

— Да на такие деньги в городе хороший дом купить можно. И девкам достойное приданое дать. И парней обеспечить. Но показывать и говорить, что у нас такие деньжищи есть, никому нельзя, отберут, да еще и самих зарежут. Запомнили?