Книга Секундо. Книга 1, страница 90 – Татьяна Герцик

— Спасибо, мы все поняли! — поспешил рассеять возникшее напряжение глава тайного королевского сыска. — Думаю, нам нужно поговорить с этим самым Брюктом. Он житель этого города?

— Да, — с благодарностью поспешил ответить бургомистр и с усилием разжал ладони. — Он живет неподалеку. Я велю слуге показать вам его дом. Я мог бы показать его и сам, но вы же не хотите огласки?

В ответ на кивок принца он любезно растворил дверь, пропуская гостей вперед. Позвал слугу, велел ему проводить мужчин до дома Брюкта и вернулся к все еще смущенной супруге.

Лисса стремительно подошла к нему и прижалась щекой к его груди, слушая учащенные удары его сердца. Он крепко обнял ее и утешающе прошептал:

— Не бойся, он уехал и больше не вернется.

Она тоненько всхлипнула и потерлась лбом об его дублет.

— Как я испугалась, увидев его на пороге нашего дома! На мгновенье мне пришла в голову страшная мысль, что он снова прикажет мне прийти в его постель! — она вздрогнула и поежилась.

— Принц не станет этого делать, моя дорогая, — невероятно спокойным голосом ответил глава Авернбурга. — Ты теперь почтенная замужняя дама, жена бургомистра, и ему не поздоровится, если он учудит что-либо подобное.

Он врал ради ее спокойствия, и они оба это знали. Но что всего более смущало женщину и рвало на части ее совесть, это то, что она была бы вовсе не против вновь оказаться в постели принца. Да что не против! Она была бы рада!

Воспоминание о горячих ласках принца до сих пор грело ее сердце, и то, что из-за нее он отложил свое путешествие на три дня, наполняло ее гордостью. И хотя говорить об этом вслух было нельзя, но она знала, что почтенные горожанки до сих пор вспоминают то время если не с восторгом, то с завистью точно.

Если б она была знатного рода, то вполне могла бы сейчас быть фавориткой наследного принца. Она знала это точно, потому что на прощанье он сам сказал ей об этом. И она верила, что то были не пустые слова.

Эти мысли были так постыдны и неправильны, что она сочла себя падшей женщиной и мысленно наградила пощечиной. Но это не помогло. Воспоминание о жарких настойчивых ласках принца волной прокатилось по ее телу.

Волнение плоти прекратилось только тогда, когда в комнату с громкими воплями ворвались убежавшие от няни расшалившиеся дети. Бургомистр, тут же вспомнивший о своих прямых обязанностях, поспешил в ратушу, предоставив более опытной в этих делах супруге утихомиривать малышей.

Слуга довел гостей до узкого, выкрашенного в неприятный болотный цвет дома, с зарешеченными окнами на всех трех этажах. Сообщив, что здесь и живет нужный им человек, торопливо ушел. На окованных позеленевшей медью дверях не оказалось никакого подобия дверного молотка, и принцу с элдорменом пришлось стучать кулаками.

Долгое время никто не откликался, и только после того, как глава тайного сыска в ярости повернулся спиной и вдарил по двери подбитым железом сапогом, от чего по всему проулку прокатился переливчатый звон, из окна второго этажа высунулась старуха в черном вдовьем чепце и сердито крикнула:

— Чего надо, охальники? Чего так колотите? Вот я сейчас стражу-то как позову! Посадят вас в каталажку, узнаете, как попусту беспокоить честных горожан!

— Где купец Брюкт? — холодно осведомился элдормен, не повышая голоса.