Книга Примум. Книга 3, страница 142 – Татьяна Герцик

Маркиз хотел еще что-то возразить, но его жестко прервал граф Холлт:

– Довольно! Думайте, что творите! Я против воли Амирель идти не собираюсь. Кого она выберет себе в супруги, тот и станет нашим королем.

Сильвер озадаченно нахмурился. Королем он быть не хотел. Какой из него властитель? Он воин, простой, прямой и честный. Королем же надо родиться, а он простолюдин.

Маркиз хмуро оценивал сидевшего напротив настоящего воина и понимал, что против него у него нет ни единого шанса. Если королева вздумает выбирать супруга не по знатности рода, а по сердечной склонности, то ему, бедному маркизу, королем не стать никогда.

Что же предпринять? За время, прошедшее с момента провозглашения его женихом королевы, он примерил на себя пурпурную порфиру и нашел, что она ему вполне подходит. Расставаться с нарисованным воображением блестящим будущим не хотелось. Может быть, попытаться обольстить глупышку Амирель? Пусть в ней и течет королевская кровь, но она неопытна и простодушна – вон как встретила графа Холлта.

Как истинный царедворец, он решил на время отступить, чтоб в нужный момент выступить в полной готовности. Молча наблюдающий за всем этим элдормен Стиван, мрачный и вечно всем недовольный, язвительно указал:

– Не стоит ссориться с возможным королем. Кто его знает, вдруг он решит сменить приближенные к трону рода? Не забывайте, с новой династией ни у кого из северстанцев родственных уз не будет. И оцениваться аристократы будут не по знатности, а по своим собственным делам.

В элдормене говорило скорее не чувство справедливости, а обида за пренебрежение исконной знатью Северстана, в свое время отодвинутой в сторону королевой Лусией. Конечно, в те времена не все приняли ее так, как полагается, и ей приходилось опираться на своих приближенных, приехавших с ней из Терминуса, но с той поры столько воды утекло, что можно забыть обо всех недоразумениях.

Хотя история повторяется – похоже, новые правители Северстана снова будут родом из Терминуса. Хотя Амирель и родилась в Северстане, но повзрослела и вошла в силу именно здесь, вдали от своей родины.

Но уж лучше такая королева, чем вырождающиеся родственники Торрена. Тем более что Амирель истинной королевской крови. Вот поэтому он и встал на сторону королевы. Вернее, ее права на собственный выбор спутника жизни.

Маркиз Клерский посчитал это ударом ножа в спину. Но что взять от элдорменов? Недаром этих «тожеаристократов» так не любили короли Северстана, поручая им самые грязные придворные должности типа начальника королевского сыска.

Он молча отвернулся, давая понять, что эти справедливые слова его вовсе не задели.

Нескио предложил всем передохнуть после тяжкого дня, а завтра отправиться в столицу, оставив здесь крепкий гарнизон.

– Теперь у нас есть король и только ему решать, что мы будем делать в дальнейшем, – сказал он, чувствуя истинное облегчение: теперь никто из аристократов не будет заявлять, что над ним никто не властен.

К тому же Ферруну вряд ли кто-то посмеет возражать. И даже не так: посметь-то, возможно, и посмеют, но только один раз. Его величество не из тех, кто просто так снесет неповиновение.

Северстанцы отправились отдыхать, по дороге споря с Клерским, сможет ли он настоять на браке с Амирель. Граф Холлт уточнил, насмешливо глядя на взбешенного маркиза: