Книга Просто выжить, страница 22 – Полина Ром

Ну вот, крупа с зажаркой остыли — вбить туда яйца. И этой массой проложить дольки тыквы. Вот теперь сковородку можно на огонь всю ставить. На дно сковороды — водички плеснуть. Тыкву аккуратно собрала снова в шар и перевязала ниткой шёлковой. Авось не развалится. На сковороду её, красавицу, и закрываем самой большой миской глиняной. Как закипит вода — с краю видно будет. Миска то поменьше сковороды в диаметре. Может долить придется. Минут через тридцать нужно будет тыкву перевернуть, сейчас на «попке» лежит, а после на хвостик поставлю. И пусть себе томится. Как закипит — костерок раскидаю, тепла от угольев хватит, что бы допрела крупа и тыква. Ну, не запеченная, конечно, но тоже должно хорошо выйти.

Мужчины после мытья пришли притихшие, Вара явно протрезвел. Топтались у стола, на котором стояла прикрытая ветошью сковорода. Елина укутала, что бы не простыла еда. Садится не решались. Что уж там Морна им наговорила, неизвестно. Елина уже подумывала пойти помочь достирать, но тут Морна сама явилась И, так же, как мужики, воззрилась на кучу тряпья на столе.

— Морна, надо всем миски отдельные.

— Ну, прям как ристократы будем.

Когда снимала миску-крышку смотрели все на неё, как дети на фокусника. Лопатки не было, но Елина выбрала самый широкий нож и им управилась. Вполне ловко получилось. Разрезала нитку. Крупа ещё подразопрела, вытолкало ее частично из долек в пустой центр тыквы и яйцами её ещё прихватило. Так что по старым надрезам просто ножом провела и получила четыре красивых больших порции.

Ели молча, но Гантей ложкой выскоблил шкурку так, что аж порвал в некоторых местах. Наконец Морна заговорила.

— Покажешь потом, как стряпала. Матка твоя, согрей её Единый, видать в городе научилась так-то.

— Вкусно?

— А то сама не видишь? Вона Вара-та, как кот сытый жмурится.

Чай, по поводу жаркого вечера, пошли пить на крыльцо. Морна расщедрилась на глечик с мёдом.

— Ладно уж, всегда бы так ужинать — лучшего и не надо.

— Надо, Морна, надо.

— Не гневи Единого-та, не жадничай. Вот накажет тебя, что сетуешь…

Но видно было, что не сердится, а ворчит так, больше по привычке.

Утро солнечное, днем жарко будет. Елина обмывалась у водопала и ёжилась. Надо бы еще придумать что-то с зубной щёткой. Ну, в город поедем — может там найду. Но вот деньги у Морны как-то неловко просить. Они ведь ей не с неба падают.

— Утро доброе, Морна.

— А и правда — доброе. Вчера Вара-та и рыбы богато споймал, да и сдал всё не задёшево. Видала, каку ткань-та привёз?

— Красивая, даже очень. Давай тебе платье сошьём?

— Что ты, куда таку красоту носить-та буду.

— Да вот в город поедем, туда и будешь. Ты ведь молодая ещё, что её хранить?

— Мало ли, как жись-та повернётся. А продать таку завсегда можно. С самой, слышь, Лигмы ткань-та.

Тама лучшую делают. Ихние хозяйства и синиюю выпускают и всякую. Самый тонкий и крепкий у них матерьял-та. А по крайчику, как ткут, такие секретные узелки вплетают. Больше нигде таких не делают, а всякий видит, откуда матерьял.

— Из такого материала на тебя платье можно сшить — всем на зависть. А в сундуке будет лежать — ну, какая тебе самой радость от этого? Вара ведь для радости тебе подарил, а ты спрятать хочешь. Не думаю, что ему приятно будет. Вот скажи, какие сегодня планы у нас на день?