Книга Сестры Ингерд, страница 157 – Полина Ром

А между тем время бежало, и дети росли. Дважды граф с детьми и баронессой приезжал на несколько дней к нам с Рольфом. Для детей это было большое удовольствие и замечательное приключение.

Мы также продолжали ездить в Партенбург при любом удобном случае и изредка обменивались с Анной письмами. Точно так же, как раньше с госпожой Жанной: передавая запечатанные конверты через купцов. Крошке Жанетт исполнилось три с половиной года, а Алексу уже больше восьми, когда однажды наш покой нарушил присланный графом гонец.

Помня о том, какие ужасные новости мы получили такой вот срочной почтой в прошлый раз, печать на письме графа Рольф ломал, изрядно волнуясь под моим напряженным взглядом. Мне было страшновато.

Однако ничего ужасного в письме не оказалось. Напротив, граф сообщал, что скоро проездом через Партенбург в его замке остановится епископ Давид Кингсбургский. Граф просил нас, если будет такая возможность, приехать и помочь принять столь почетного столичного гостя.

Рольф, успокоившись, пожал плечами и сказал:

-- Как хочешь, Олюшка. Я бы прокатился. Сейчас, зимой дел не так и много. А летом навестить их будет гораздо сложнее. Да и со святым отцом Кингсбургским познакомиться стоит. Он во время войны организовывал при монастырях госпитали. Так что люди его крепко уважают, душа моя.

Я немножко побаивалась этой поездки, потому что понимала затруднение графа. Согласно статусу женатого человека, он должен был встречать епископа вместе со своей супругой. Он не мог поставить рядом с собой госпожу Анну и, похоже, планировал попросить меня, как близкую родственницу, встретить почетного гостя рядом с ним.

Мне нетрудно было помочь графу, но я понимала, сколь унизительно и обидно такое положение для Анны. Ведь это она будет руководить всеми слугами, заниматься кухней и обустройством покоев для высокого гостя. И при этом в глазах того самого гостя будет всего лишь прелюбодейкой.

Впрочем, отказываться я не стала. Решила, что посмотрю на месте, как воспримет мою помощь Анна. За последние годы мы очень сдружились. Я вполне оценила не только ее хозяйственную хватку и любовь к детям, но глубокую внутреннюю порядочность. Так что, если я замечу ее недовольство, скажусь больной и не стану обижать подругу.

Гость этот для графа Паткуля и в самом деле был высокопоставленным и почитаемым. Даже здесь, в далекой провинции, имя этого епископа упоминалось с уважением. Несмотря на то, что он управлял церквями и храмами столицы, относился он к редкой породе бессребреников и все дары, приносимые верующими для него лично, спускал на благотворительность. Кроме того, про него ходили легенды, что он настолько умеет заглянуть в душу человека и может найти такие слова, после которых раскаиваются даже отъявленные злодеи.

Разумеется, я понимала, что большая часть этих рассказов – просто легенды и сказки. Но не могла не заметить, что епископ этот пользовался одинаковым уважением как среди горожан и лавочников, так и среди селян. Так что отношение мое к этому визиту было несколько двойственным.

С одной стороны, лишняя возможность повидать близких мне людей, с другой – некий страх, что, вломившись в мирную и устоявшуюся жизнь графа Паткуля, епископ имеет возможность перевернуть ее своей волею с ног на голову.