Книга Сестры Ингерд, страница 33 – Полина Ром

Говорилось это все достаточно громко. Так, чтобы слышали и возчики, и застывшая в распахнутых дверях с фонариками в руке Изи, и еще какая-то девушка-горничная.

Старуха протянула нам два одинаковых бархатных мешочка с вышивкой черным мелким бисером. Казалось, что в каждом из них содержится по кирпичу, такими неожиданно тяжелыми они оказались. Подскочившая с другой стороны саней Луиза весьма ощутимо толкнула меня в плечо и зашипела:

-- Кланяйтесь благодетельнице и благодарите! Кланяйтесь живее!

Мы с сестрой встали и попытались изобразить поклоны в этих тулупах. Ангела нашлась первая:

-- Благослови Бог вас и вашу почтенную дочь! – сладким голосом сказала она. Я растерянно повторила за ней то же самое.

Все же, несмотря на свои капризы, иногда сестрица соображала и ориентировалась быстрее и лучше, чем я. Когда две закутанные в меха копны удалились в карету, я тихонько шепнула:

-- Спасибо! А я что-то совсем растерялась.

-- Как думаешь, что там находится? – Ангела уже торопливо развязывала шелковый шнурок, пытаясь заглянуть в мешочек.

Книга, лежащая внутри бархата, была напечатана, что меня сильно поразило. Глядя на средневековое окружение, я почему-то представляла себе только рукописные тексты. Однако эта Библия была именно напечатана в типографии. Ангела разочарованно сморщила нос и протянула:

-- У-у-у-у… Вот жадина старая! Лучше бы украшение какое подарила, а не эту ерунду…

Я незаметно пнула Анжелку ногой и зашипела:

-- На русском не говори! – и тут же пояснила насторожившейся Луизе: – Это Ангела помолилась за здоровье баронессы.

-- Что-то у вас, барышни, молитвы больно непонятные, -- недовольно буркнула Луиза. Анжелка захлопала голубыми глазками и скромно сказала:

-- Милая Луиза, ведь не сами мы это придумали. Чему нас в монастыре обучали, то и знаем.

Церковь была маленькая каменная, и хотя там растопили докрасна небольшую печку, к нашему приезду согреть помещение не успели. Холод был такой промозглый, что мы даже не рискнули снять тулупы. Баронесса уселась на одну из скамеек поближе к печи. Нам же Луиза, подсевшая в сани в последнюю минуту, указала места где-то посередине почти пустых рядов скамеек. Кроме нас в церкви было еще человек пять, также тепло закутанных и сидящих максимально далеко друг от друга.

Священник выглядел достаточно странно. Похоже, под длинной мешковатой рясой у него пряталось много-много слоев теплой одежды. Из-за этого на тяжелой серой туше очень нелепо смотрелась маленькая головка сухощавого старичка, прикрытая смешной суконной шапочкой.

Говорил он долго, и молитвы звучали для нас странно. Вроде бы тот же язык, на котором мы разговариваем, но форма слов была не всегда правильная. Из-за этого большую часть мы просто не поняли. Бдительно следили за руками баронессы и ее матери и крестились сразу же вместе с ними. В конце службы священник прошелся по проходу между скамьями, помахивая каким-то медным шариком на цепочке, откуда щедро валил пахнущий одеколоном дым. Следом за ним вышагивал тощий прыщавый подросток, на голову выше священника, и кистью с длинным ворсом брызгал на сидящих людей воду.

На обратном пути Анжела расспрашивала Луизу:

-- А до столицы сколько ехать? А ты, Луиза, была там хоть раз?

-- В молодости бывала, баронетта Ангела. А ехать туда сильно долго, седмицы две, не меньше. А ежли метель поднимется, то и еще на неделю можно застрять.