Онлайн книга «Законы стаи»
|
Встретили нас не слишком радостно — решили, что я приехал налог собирать. Стайкой вились у кареты тощие детишки, одетые в довольно ветхие рубахи и штаны. Самые мелкие — лет до шести-семи и вообще без порток гуляли. Людей здесь жило немного больше сотни, это вместе с детьми и стариками. Пахотных земель почти не было, да и огородные были не слишком хороши. Село выживало за счет некого местного аналога капусты. Кочаны были темно-зеленые хрусткие и тугие, а еще довольно кислые. Больше всего похожи по вкусу на щавель. Назывался овощ ройс. Раньше я такого и не видел — у нас в Корро не продавали. — Так эта, значится, вашсветлось… Этакий у вас и не вырастет. Потому как земля ему особая нужна, вроде бы как болотная. Местный староста, хмурый костистый дядька лет сорока, Сурж терпеливо водил нас по селу, показывая, что есть. Домишки были получше, чем в Серой Пустоши, покрепче, в некоторых даже стекла в окнах имелись. Скотины было мало, в основном козы. Коров на местных травах было не прокормить. Зато очень впечатляли огромные общинные земли, сплошь засаженные рядами массивных зеленых шаров. — Через две седмицы как раз доспеет, — староста был не слишком разговорчив, все приходилось тянуть из него «клещами». — Дальше что с урожаем будет? — Так эта, продавать, значится, отправимся. Сколько-то в Корр, сколько-то в Линг свезем, сколько-то в подпол сложим и по снегу свезем в сам Астерд. Там добре берут зимой… Причину его хмурости и неразговорчивости я понимал — боится. Боится, что потребуем денег, и зимой голодать придется. Мы переглянулись с Мари, и я взялся допрашивать его основательно. Мари писала на довольно удобной восковой цере все цифры, просто для памятки, да и проверить потом не помешает. Вопросы я задавал самые простые: — Сколько стоит кочан ройса осенью? Сколько — зимой? Что и по какой цене закупают для себя? Что еще растет в огородах? Староста поглядывал на сопровождавших нас солдат и отвечал. Думаю, довольно честно. Боялся, это было заметно. Успокаивать я не торопился — пусть сперва все объяснит толком. Считала Мари всегда быстро, но даже без ее подсчетов я понял, что село еле-еле себя обеспечивает. Получше, чем в Пустоши — не голодают, но не более того. — Скажи-ка любезный, а раньше как жили? Ну, при старых хозяевах? Ты ведь не мальчишка возрастом, должен бы помнить. Выяснилось, что раньше жили лучше — луг был огромный, коров держали и овец. Сыроварня была добротная. За сыр в городе хорошо платили: сами сыты были, и на налоги хватало. А потом все одно к одному — хозяин помер, наследников не оставил. Луг стало заболачивать сильно, путней травы не стало, сена толком не накосить, живность болеть взялась от недокорма. Староста вздохнул и безнадежно махнул рукой: — Теперя тама, вашсветлось, самая что ни есть болотина. А когда я мальчонкой-та был, знатное сено косили. Съездили, посмотрели бывший луг. Ни хрена я в сельском хозяйстве не понимаю. Только сложно представить, что раньше это место лугом было. Гигантская низина, краев не видно, вся поросшая низкорослым стелющимся кустарником. Воздух звенит от мошки или гнуса. Земли много, только вся никудышная она, получается. Староста, прокатившийся с нами на запятках кареты, пояснял: — Когда жив был хозяин, он кажинный год по весне селян отправлял канавы-та чистить эти самые, которые отводные. А после смерти его через три али четыре года лето было — сплошь дожжи да ливни, канавы и стали засоряться да рушиться. Поплыла землица-та. Я тот год еще малец был, а помню: отец ездил в Корр, просил людёв на помощь, чтобы вычистить, значит, мусор да гнилье, да берега поправить, да снова воду-та отвести… |