Книга Законы стаи, страница 41 – Полина Ром

То, что они с матерью жили побогаче, было заметно. И продуктовые запасы получше, и дом побольше, да и некоторые излишества посуды и мебели тоже присутствовали. Но даже это «богатство» выглядело коряво и убого на фоне наших прежних жизней. Отсутствие самых элементарных бытовых вещей, типа бегущей из крана воды, стиральной машинки, телефонов и такси, делало теперешнее существование на порядок сложнее.

Крупа тихонько булькала, замоченные грибы уже стали мягче, я мелко порезала их на доске, закинула в суп и поставила топиться кусочек сала — раз уж не на мясном бульоне, то придется сделать зажарку. Местный лук мне нравился даже больше земного — он имел тот самый «сладкий» вкус, присущий только южному фиолетовому луку. Хотя на вид это были практически обычные луковицы, разве что крупнее размером.

К моменту, когда Оскар вернулся, я уже сняла зажарку и, кинув картошку в суп, просто терпеливо дожидалась пока все дойдет до готовности. Он беспокойно принюхался и как-то даже жалобно спросил:

— Скоро?

— Скоро-скоро, — засмеялась я. — Минут десять-пятнадцать.

Он вздохнул, сел за стол и сказал:

— Слушай, Мари, надо бы еще кое-что обсудить.

Обсудить предлагалось место моего проживания.

— Мы с тобой слишком мало понимаем в этом мире. Если бы не Олла — я бы и не додумался до такого.

Признаться, я не сразу поняла, о чем говорит Оскар.

— Да наплевать мне на эту репутацию. Нет, конечно, если твоя мать против… Я могу вернуться к себе, — я старалась говорить спокойно, но мысль вернуться в свой дом меня откровенно пугала. В то же время ни Оскар, ни его мать мне ничего не должны. Они и так помогли мне значительно больше, чем те же соседи, которые знали Нергу всю жизнь.

— Да не психуй ты. Ну, что ты сразу отворачиваешься? Ты думаешь, мне хочется остаться здесь одному, когда поговорить-обсудить не с кем?! Просто нельзя слишком демонстративно нарушать местные правила.

— Оскар, ты не понимаешь. Я не обижаюсь, но и остаться одна не хочу. Как ты правильно сказал — поговорить здесь не с кем. Мне всегда страшно, что я выдам себя.

— Вот-вот! — торопливо закивал головой он. — Я тоже опасаюсь ляпнуть что-нибудь не то, или задать неудобный вопрос. Только раз уж мы собираемся здесь жить, надо бы учитывать местные обычаи.

— Это какие, например? — я недоуменно пожала плечами.

Оскар, похоже, чувствовал себя неловко — примолк, подбирая слова, а потом с каким-то даже раздражением, заявил:

— Олла считает, что я собираюсь на тебе жениться.

— В каком смысле жениться?

— В самом прямом! — он соскочил с табуретки, зачем-то распахнул дверь на улицу, и, уже выходя, раздраженно добавил: — Не думай, что я в восторге от этой идеи, но я не маньяк-насильник, так что мы могли бы типа пожениться, и тогда о нас не будут сплетничать соседи.

Он вышел, а я осталась обдумывать. И то, что надумала радости не вызывало. Место женщины в этом мире явно ниже мужского. В целом я, примерно, понимала, о чем беспокоится Олла. Если вспомнить земное средневековье, то незаконное сожительство для мужчины — как с гуся вода, но вот репутацию женщины губит раз и навсегда. Да и фиг бы с ней, с репутацией, но проблема в том, что относиться будут как к гулящей девке. А такое отношение включает в себя элементы насилия. И заступиться будет некому.