Книга Невестка слепого барона, страница 85 – Полина Ром

Этот день, а также следующий, кухня напоминала собой небольшой филиал ада. Медленно парил на огне огромный котел, в котором плавали разделанная голова, все голени и куски рульки. По моей просьбе Нина споро ощипала двух старых кур, и их костлявые тушки также были брошены в будущий холодец.

Ханс промыл кишки, которые я потом перемыла лично: просто во избежание…

Нарубить ножами мясо на колбасу было самым муторным и сложным. Но поскольку Нина не отлынивала и не бурчала «да зачем бы такое придумывать!», то и с этим нужным делом мы справились. К концу второго дня мы дружно намывали кухню, оттирая щеткой с каменных плит жирную пленку.

Остывали на улице, прикрытые сверху чистой тканью глубокие миски с холодцом. Даже если свекру и свекрови не понравится это блюдо, то четвертушка такой порции, брошенная в горшок с похлебкой или кашей, превратит блюдо в потрясающе вкусную еду.

Часть свиного жира я перетопила, с улыбкой вспоминая господина Люке и его рассуждения о «благородстве» смальца. Шкварки подсолила и сложила отдельно, а в вытопленный золотистый жир кинула кольцами колбасу и, дождавшись, когда колбаски зазолотятся, оставила остывать на улице прямо в этом жиру. Так они сохранятся достаточно долго. Помнится, у бабы Маши мы ели такие колбаски даже ранней весной. Главное – не ползать в горшке с салом руками.

Часть свинины была порублена вместе с хрящами небольшими порциями. И хотя Ханс утверждал, что так никто не делает и лучше морозить одним большим куском, я предпочла свой метод хранения. Морозы стояли нешуточные. Каждый раз потом слегка размораживать кусок, чтобы отрубить небольшую порцию – не лучшее решение.

Ящик, плотно набитый завернутыми в чистую холстину ломтями сала, я держала в тепле кухни три дня. Никаких особых пряностей не использовала: соль, немного черного перца и куча чеснока, а также щедрая щепотка укропного семени. Именно оно будет изюминкой и придаст салу шикарный вкус.

Но больше всего, как ни странно, все оценили кровяную колбасу и прессованный свиной желудок. Кровяную колбасу я делала сама, в очередной раз с благодарностью поминая бабу Машу и ее деревенское хозяйство. Я точно знала, сколько молока нужно влить, сколько пшенки насыпать, а сколько добавить мелко рубленного сала, чтобы колбаса получилась вкусной и сочной. Было чуть страшновато забыть какую-то деталь, но я справилась.

Желудок же я нафаршировала кусочками печени, легких и парой ложек рубленого сала. Затем отварила и на ночь положила под пресс. А уже утром подала к столу тонкие ломти лакомства. Оценила даже вечно недовольная госпожа Розалинда.

После хлопот со свиным мясом, накормив семью деликатесами, я взяла день отдыха, попросив Нину отнести завтрак барону. Еды наготовлено было достаточно для того, чтобы я дня два-три не вставала к плите. Поэтому утром я просто отсыпалась и валялась в кровати почти до обеда, изредка потягиваясь под теплым одеялом и размышляя о том, что и как лучше организовать.

Никогда особо Марьей-искусницей я не была. Однако в детстве, как и многие школьники, ходила то на кружок мягкой игрушки, то пела в хоре, то целое лето училась вязать макраме. Разумеется, все это были сиюминутные увлечения, которыми я никогда не занималась серьезно. Но худо-бедно какие-то основы у меня были. Помнится, в девятом классе я даже связала в подарок маме рукавички.