Книга Переполох меж Граней. Турнир четырёх Академий, страница 146 – Анастасия Милованова

– Он дело говорит.

К нам, прихрамывая и сияя зелёным огнём, подходит Ромулус. Габаритами с Хуча, он нависает надо мной и тем самым закрывает от нескончаемого потока ветра.

– Есть идеи, как нас обманывают?

– Иллюзии? – делает предположение подошедшая реливийка.

Смуглая, с карими глазами и чуть кудрявыми тёмными волосами, она выглядит вымотанной.

– Морок?

– Иллюзии не воздействуют физически, – возражает Рик. – Тут что-то другое.

– Галлюциногенный газ? – выдвигает версию Ромулус.

– Через маски? Очень вряд ли, – снова отмахивается Дейрик. – Да и не наносят галлюцинации урон.

– Ладно, уговорил, – вскидывает руки реливиец. – Но тогда что? Мираж какой-то…

В этот момент в голове пролетает целая лента воспоминаний. И слова Радики о том, что нужно помнить, о чём нас тут учили. И самые первые дни в Мереникте. Но самое главное – посещение зверинцев.

– Миражники! – вскрикиваю я так, что даже вой ветра заглушаю.

– Кто? – кривится Грац. – Или что?

– Тварь Загранья, – поясняю я, оглядываясь и разыскивая свой рюкзак. – Они умеют принимать человеческий образ!

– И атаковать? – переспрашивает реливийка.

– Сейчас узнаем. – уверенно киваю я. – Фло!

– Уже тащу, – доносится еле разборчивое.

Мы все резко разворачиваемся и наблюдаем, как к нам, гордо таща рюкзак в зубах, вышагивает рыжуля.

– Что бы я без тебя делала!

В искренней благодарности я присаживаюсь перед ней и начинаю выискивать архиваториум. По ехидной мордочке Фло понимаю, что та собирается снова съязвить, и быстро ее перебиваю:

– Это была риторическая благодарность.

– Ой, да ну тебя, – сдувается лиса. – Даже поиронизировать нельзя.

– Вот выберемся отсюда, я организую тебе отдельный концерт.

Больше не глядя на рыжую язву, я чуть ли не с головой залезаю в рюкзак. Неужели потеряла?

– Что ты делаешь? – теряет терпение Ромулус.

Да и обстановка не способствует к сохранению спокойствия. Крики тварей усиливаются, словно они берут нас в кольцо.

– Вот! – триумфально вскрикиваю я, потрясая зажатым в руке архиваториумом.

Пихаю его в руки реливийца и требую:

– А ну, задай запрос по миражникам.

– Почему я?! – в возмущении отнекивается тот, а его глаза теряют фокусировку, словно он читает что-то на мониторе своей маски: – С меня баллы снимут!

– А с меня уже сняли, – огрызаюсь я. – Тем более ты мне должен. За твою выходку и нападение без предупреждения!

– Так я же не знал, – продолжает возмущаться Грац. – Я, вообще-то, на грани вылета, у меня «луч» не боеспособен!

Я скриплю зубами, понимая, что Ромулус будет спорить до хрипоты. Просто потому, что это в его натуре. И потому, что он прав. Нам нужно сохранить баллы в примерном равновесии.

– Давайте я? – внезапно из окружающего песчаного хаоса выступает Хэль в сопровождении трёх своих «лучей».

– Мать твою за ногу! – практически на ультразвуке вскрикивает Ромулус и отпрыгивает в сторону. – Да как вам так тихо удалось подойти?!

– Это было легко, – мягко улыбается в ответ Хэль. – Вы так громко спорили, что даже камари подполз бы к вам незамеченным.

– Ну скажешь тоже, – оскорблённо поджимает губы реливиец. – Камари мы бы услышали и увидели.

– Ладно-ладно, – миротворчески приподнимает ладонь Хэль. – Мы использовали «Полог» и «Тишину».

– Вот! – Грац с видом восстановленной справедливости потрясает указательным пальцем.

– Давай! – Усмехнувшись, Хэль тянет ладонь к Ромулусу и отбирает у него архиваториум. – А то ты горазд болтать.