Книга Переполох меж Граней. Турнир четырёх Академий, страница 83 – Анастасия Милованова

На глаза попадается планшет с собранной на мачеху информацией. Я настолько боюсь, что он, как и дневник Дэль, пропадёт, что даже спать отправилась с ним в обнимку.

Посмотреть и напрочь лишиться сна? Ведь очевидно же, что поступки дэры Фалисы выведут меня из себя.

Или лечь спать?

Решившись, тянусь за планшетом и включаю его. Перед глазами раскрывается полное досье дэры виле Хиларике, урождённой Миракос.

И чем больше я читаю, тем больше у меня глаза на лоб лезут. Дэра Фалиса и так обладала демоническим флёром в воспоминаниях Дэль, но то, что накопали сыщики Рика – это вообще за гранью! Мачеха выделила большую часть земель Хиларике под аренду семье Верндари, участвовала в мошеннических схемах по отмывке финансов. И активно участвовала в лоббировании закона о разрешении содержания частных зоопарков для тварей Загранья. На этом файле стоит пометка «Лаборатории», и я понимаю, что это Рик отметил для меня очередной грешок дэры Хиларике.

Дальше следовала череда заявлений от работников семьи. Кто-то жаловался на невыплату заработной платы, кто-то – на самоуправство Фалисы и даже рукоприкладство. Но самый большой шок меня ждал дальше – в самом конце открытого досье.

С голографического листа на меня смотрит измученная женщина, чьи рыжие волосы висят паклями, а лихорадочный взгляд янтарных глаз выдаёт крайнюю стадию безумия. В памяти Дэль образ этой женщины совершенно другой – солнечный, яркий, полный любви и заботы. Сознание наполняет ласковая мелодия, какую напевает женщина передо мной. Она держит меня на руках, нежно перебирает пальчики и улыбается так, что внутри щемит. На глаза сами собой наворачиваются слёзы, а сердце захлёстывает обжигающей тоской. Дэль помнит кто это. Мама.

Двадцать лет назад Амелия виле Хиларике была помещена в психиатрическую лечебницу, где и скончалась спустя три месяца. Причиной изоляции значились приступы агрессивного поведения и оставление ребёнка в ситуации, несущей угрозу жизни. И двадцать же лет назад в поместье Хиларике регулярно поставляли порткамную крошку.

В сноске от Рика нахожу пояснение: официально крошка нужна была Виамиру для проведения экспериментов. Но также есть исследования, которые выявили губительное воздействие вещества на человека от вызова портальной лихорадки до помутнения рассудка.

Планшет пару раз мигает и отключается. Видимо, сели фрактатные батареи. Но я всё так же сижу, слепо пялясь на него. Так глубоко в память Дэль я не погружалась, и сейчас меня накрывает очередной волной тоски, беспомощности и злости, в которых жила моя предшественница. И чем больше картинок мелькает перед глазами, тем больше во мне самой – в Эле – растёт ненависть. Но не к Фалисе с её дочуркой. Они-то бились за место под солнцем.

Мой гнев направлен на отца Дэль. Это насколько надо не любить жену и дочь, чтобы спокойно закрывать глаза на то, что происходит в собственном доме?!

Взгляд сам собой падает на свёрток с оставшимися портальными кинжалами, что подарил мне Виамир. Это что? Так он проявляет заботу? Пытается наладить отношения с Дэль? Ведь в её памяти нет ни одного момента, когда отец ей что-то дарил. Он всегда был занят, всегда в каких-то мечтах и каждый раз удивлялся, как это его малышка так быстро выросла.

Какое-то время я так и сижу в темноте и молчании. Просто переживаю ту бурю, что бушует внутри. Я знаю, что сейчас бы делала Дэль – крушила и ломала всё, что попадалось бы под руку.