Онлайн книга «Детектив к лету»
|
У нашего общего подъезда нас ждала новая неприятность – точнее, неприятностью подобное назвать трудно, скорее, какая-то пакость, легкая бесовщина. Жили мы с Лизхен, как оказалось, в одном подъезде: она в пентхаусе (и Максик в соседнем рядом), а я на третьем этаже. И подъезд этот оказался закрыт. О подобном меня даже мой столичный приятель извещал. Живет там, сказывал, на втором этаже один чубрик, и он каждый новый сезон считает старый замок в подъезде «скомпрометированным», вызывает слесаря и врезает новый. При этом новые ключи никому не раздает, сам ими владеет, а на ночь парадное замыкает. Пару раз я с этим чуханом по поводу ключа сталкивался. Я тогда возвращался из ресторанчиков поздно, дверь оказывалась закрыта – приходилось орать под окном (словно серенады распевать для возлюбленной, неудобно для взрослого человека). Жилец спускался открыть мне с выражением крайнего недовольства на челе. Но когда я просил у него запасной ключ, чтобы изготовить себе дубликат и преспокойно им пользоваться, он ситуацию замыливал, ничего мне не давал, и я снова оказывался на бобах. Вот и сейчас пришлось орать. – Пламен! Пламен! – закричал я под балконом. (Так его звали, этого парня: Пламен). – Open the door, please! Please open the front door![5] Через пять минут взываний Пламен наконец возник на лоджии: встрепанный, в трусах. Заорал по-болгарски, типа сколько можно шляться по ночам и его беспокоить?! – Че-го? – с презрительной оттяжкой вопросил я. Он перевел свой болгарский на универсальный язык: – How long can you hang around here at night and bother everyone?![6] То ли его задело мое пренебрежительное отношение к его болгарскому языку, то ли не мог он наблюдать спокойно за нашим романом с дамой из пентхауса, но я его настолько растропаленным раньше не видел. Воистину – Пламен! Он схватил ключ от подъезда и швырнул его вниз, к нашим с Лизаветой ногам. Ключ звякнул в пыли. Мы с ней вошли, поднялись на второй этаж. Я оставил ключ на половичке у двери Пламена и позвонил к нему в квартиру. Разговаривать с ним не хотелось. – Ты ко мне сегодня не приходи, – сказала Лизавета, – а то нам завтра ехать, надо выспаться. Ты машину-то водишь? – Если что, научишь. – Стартуем в восемь. – Окей. Контрольный созвон в семь тридцать. К утру дождь прекратился, но весь наш квартал был в глубоких лужах – асфальт тут особо не ровняли. Ветер задувал с моря, и огромные серые валы вперебой накатывали на берег. Междугородняя трасса оказалась неплохого качества, да и Лизхен водила резво. Макс на заднем сиденье рубился с чудищами в компе. Сначала дорога шла вдоль моря, после Бургаса она повернула налево, на запад. Здесь недавно с помощью Евросоюза построили автостраду до самой Софии. Я сменил Лизавету за рулем. Она без страха и упрека отдала мне ключи. Я постарался не пугать ее излишне лихим вождением, но и не влачился как мямля. Старался ехать как мужик: уверенно и спокойно. Часов в одиннадцать мы свернули с трассы севернее, на заправке выпили кофе и поели бутербродов. Начинались горы, тещины языки и шипкинские перевалы – места, где в конце девятнадцатого века русские бились за свободу болгар. Мы снова поменялись за рулем, и часам к двум Лизхен триумфально зарулила на парковку отеля «Панорама». Мы провели два дня в Великом Тырнове и, наверное, для посторонних производили впечатление идеальной туристской семейки. Лиза таскала нас с Максом по древней крепости Царевиц и близлежащим монастырям, по кварталам ремесленников, где скупала керамические тарелки под собственные причитания: «Придется мне платить за перевес». |