Книга Клуб анонимных цариц, страница 8 – Алекс Винтер

Асия была откровенно зла и на мужа даже не посмотрела, лишь проворно накрыла на стол, но тарелки ставила, словно швыряя, с грохотом, показывая свое недовольство. Селим разделся и бросил пропотевшую одежду на полу в ванной, забрался в душ и с наслаждением подставил гудящую голову под струю прохладной воды. Та была чуть теплой – бочка на крыше не успела как следует нагреться, воду в доме, как и повсеместно, в сезон грело солнце, жаркое и бесплатное. Сквозь полупрозрачную пластиковую занавеску Селим увидел, как в ванную неслышно вошла Асия, подобрала его одежду и поднесла к носу, пытаясь учуять запах соперницы, после чего затолкала все в стиральную машину. Дождавшись, когда жена выйдет, Селим закрыл воду, вытерся и, как был, голый направился в спальню, оставляя на полу влажные следы. Вытянув из шкафа чистое белье и футболку, он прошел в маленькую кухоньку.

Чечевичный суп остыл, но он не стал привередничать. Лицо Асии предвещало грозу, а он слишком устал, чтобы ругаться, все и так шло наперекосяк, последняя ссора кончилась скверно. Едкие духи Джайлан остались на его коже. Асия учуяла их и, растопырив пальцы, попыталась расцарапать его лицо, а он оттолкнул ее так, что она упала на пол и долго кричала, скорее от злости, чем от удара. Больная ревность Асии словно толкала Селима в объятия других женщин, а может, он таким образом пытался себя оправдать. Не доев суп, отодвинул тарелку.

– Что? – ядовито усмехнулась Асия. – Ее мерджимек-чорбасы вкуснее моего, раз ты и половины съесть не можешь?

– Жена, не начинай, – грозно сказал Селим, но его тон на нее давно не действовал. Темные как ночь глаза Асии начинала заволакивать мутноватая пленочка.

– О, я еще не начинала, – истерично завела она привычную песню. – Может, твоя рыжая шлюха немного напряжется и будет готовить для тебя, а еще стирать, гладить, чистить твою обувь? Я была бы рада! Почему ей достается сладенькое, а меня сделали какой-то служанкой? Я была бы не против, если бы она простирнула и мои вещи, а также одежду наших детей. Или ты уже сделал ей маленького ублюдка, который будет объедать твоих сыновей?

Селим встал, но Асия преградила ему дорогу.

– Ты тратишь деньги своих детей на эту шлюху. Когда-нибудь потом они придут плюнуть на твою могилу, припомнив, что ты променял их на нее.

– Когда-нибудь ты задохнешься от собственной злобы, – ответил Селим. – Или я пришибу тебя.

– О да, ты только это и можешь, бить женщин, слабак! – яростно воскликнула она. Селим оттолкнул ее с дороги, Асия врезалась в дверной косяк, чуть демонстративнее, чем должна была, и взвыла. Мальчишки во дворе притихли. Селим подумал, что завтра все вокруг будут обсуждать, что инспектор Селим Курт бьет свою несчастную жену, Асия разнесет молву по соседям с садистским наслаждением. Рано или поздно это станет проблемой. Начальство уже пару раз тонко намекало, что рукоприкладство в семье до добра не доведет. Шеф был воспитан в старых традициях и считал, что для послушания женщину иногда стоит поколачивать, но навязанные извне европейские догматы делали свое дело, и потому приходилось им соответствовать, по крайней мере, внешне. Мусульманские традиции сопротивлялись изо всех сил, но иногда нужно было кого-то наказать в назидание. Если Селима понизят или выкинут с работы совсем, Асия на микросекунду будет рада. Потом, когда в дом придут тяжелые времена, она, конечно же, пожалеет, но никогда не признает себя виноватой. В ее истериках было много ненормального, когда она впадала в ярость, Селим думал, что женился на сумасшедшей, но потом приступы проходили, и она вновь становилась доброй и услужливой. Вот только промежутки от приступа до приступа становились все короче с каждым годом.