Книга Солнечный детектив, страница 24 – Александр Рыжов, Ольга Володарская, Светлана Скиба, и др.

– Да-да, вы же нам не сказали, – вскинулся Носов. – Дайте угадаю. Вы наверняка диктор? Или актриса? У вас очень знакомое лицо…

– Нет, я работаю в Следственном комитете, – дружелюбно ответила Агата.

Носов закашлялся и покраснел, спрятав лицо в салфетку. Агата метнула на него быстрый взгляд и постучала по спине.

– Спасибо, – прохрипел тот.

– Как интересно, – протянула Капитонова. – Толик, не сутулься и положи себе сметаны, не ешь всухомятку, запивай чаем… Вы, Агата, там, наверное, в бухгалтерии? Или в секретариате? А может, в пресс-службе? Небось вчера увлекательно рассказывали журналистам про какие-то махинации жуликов из мэрии, да?

– Нет, вчера мы с операми из реки багром жмуров доставали, – ответила Агата. – Тоже было в некоторой степени увлекательно. Но эта история совсем не к столу.

– Ах! – воскликнула Капитонова. – Боже! Боже! Это так интересно! Но почему вы здесь? Неужели у вас спецоперация? Вы под прикрытием?

– Мама, если бы она была под прикрытием, то ни за что бы не сказала, что работает в органах, – пробурчал Анатолий и посмотрел на Агату довольно неприязненно.

Она же, подумав, что для выдающейся писательницы Капитонова не отличается сообразительностью, подняла свой стакан с соком и кивнула Анатолию.

– Бинго. На самом деле я просто отдыхаю и восстанавливаюсь. Так что все прозаично, нет никакой спецоперации.

– После ранения восстанавливаетесь? – спросил Лёлек, а может, Болек, но на этот раз другой, не пострадавший от когтей кота. – В вас стреляли? А куда? Можете показать шрам?

– Лёша, цыц! – приказала Ирина, но на Агату посмотрела с интересом, будто ожидая, что та и в самом деле покажет след от огнестрела.

– Не могу. Это был не открытый, а закрытый перелом, – загадочно произнесла Агата, тщательно имитируя интонации актрисы из старого фильма.

Кроме близнецов, Полины и Анатолия, все рассмеялись.

Вечером, после ужина Ирина и Агата устроились на балконе в номере матери близнецов. У нее были припасены конфеты и мятные пряники, на вкус Агаты, совершенно несъедобные, но она из вежливости съела один, злясь, что не подумала прихватить с собой что-то повкуснее. Вон, пацанов бы угостила. Лёлек и Болек во дворе носились друг за другом, обливаясь из водяных пистолетов. Одеты они тоже были одинаково, и в сгущающихся сумерках, подкрашенных красноватым солнцем, это выглядело немного жутко.

– Как вы их различаете? – спросила Агата.

Ирина рассмеялась и махнула рукой.

– Пацанов-то? Да ты что, они абсолютно разные, это тебе с непривычки кажется, что они на одно лицо. А так у них даже характеры не похожи. Борька вдумчивый, медлительный, а Лешка как порох, на месте не сидит, вечно во всякие истории влипает. Но меня радует, что они друг за друга горой. Мы вот с сестрой никогда не ладили и сейчас почти не общаемся, хотя тоже близнецы.

Эту фразу Ирина произнесла с явно привычной горечью.

– Выходит, это у вас семейное?

– Да, у нас там в роду по маминой линии через одного были близнецы… И все цирковые. Мы ведь раньше даже в одном номере выходили: мама, папа и я с сестрой. Потом папа умер, мама на пенсию ушла, а с сестрой у нас дуэт не заладился. Да и не вышло бы ничего, я с трапеции упала, позвоночник повредила, какой уж там цирк… Мальчишкам, конечно, нравится, они вон по трапециям лазают как обезьяны, но я, честно говоря, против такой карьеры. Пусть лучше нормальную профессию выберут. Да и мне надо бы задуматься, иначе на следующий год этот санаторий уже не потяну. Хорошо тут лечат, но больно дорого. А муж у меня тоже цирковой, фокусы показывает. С виду очень красиво, а жить не на что особо. Я после санатория на курсы пойду, хочу на бухгалтера выучиться. Они везде нужны.