Онлайн книга «Путь океана: зов глубин»
|
— Давно тебя выглядываю, есть разговор. Отойдем. Да не переживай так, никуда твоя красотка не денется. Не выкрадут же её прям отсюда? — Виталу очень захотелось дать подхалиму в морду. — Пусть тут подождёт. — Она не… Дора — мой адъютант и идёт со мной. Томас мерзко хихикнул и скривил усмешку. Он кивнул в один из углов, где на диванах развалились несколько офицеров ему под стать. Все они были в «чёрных списках» транспортных перевозок: многократные нарушения одного из Кодексов, запреты на сотрудничество с лучшими из сухопутных заказчиков, и — несомненно нечистые на руку. Витал про себя окрестил их падальщиками, ведь одно дело — надёжная доставка и охрана грузов, и совсем другое — мелкие разбои и контрабанда, вплоть до мародёрства. Разумеется, говорить вот с такими нерукопожатными было ниже его достоинства, и он только из вежливости и быть может из некоторого любопытства согласился выслушать Томаса. Пришлось присесть на диван и надеяться, что уважаемые Виталом согильдийцы не увидят его в столь сомнительном обществе. — Так ты чё там, всё возишь сундуки туда-сюда? На днях попались ваши ведомости по жалованью, — Томас деловито осматривался на предмет высокопоставленных мореходов. — Скромно живёшь, салага. С твоим-то потенциалом такое — грех. Сейчас бы зашибал барыш… — Обращусь, если вдруг захочу поплакаться насчет своего дохода. — Да погоди ты, дело есть. Мы с ребятами тут… Да помню я твоё отношение к сделкам по живому товару… Дружище, это же сверхприбыль! Ничего сложного. Такой же груз, как и мебель, просто жрёт, срёт и ноет. Ну и издержки… — Да, ты все верно запомнил. С тех пор ничего не изменилось. Я таким не занимаюсь. Вокруг неодобрительно загалдели. — Тише ты, чего завелся. Узнаю школу Росалес… Ты ж уже вроде большой мальчик стал, чтобы продолжать слушать старую адмиральшу, не? Да о чём ты, друг мой! А ты посмотри, посмотри, как твои любимые люди этой свободой распоряжаются? На что тратят? Витал мельком взглянул на побледневшую Селин. Лицо её оставалось нейтральным, и лишь в уголках губ замерла едва уловимая брезгливость. Томасу кивали его приспешники, а он сам подобострастно улыбался и смотрел на них масляными глазами. — Мы, если хочешь, спасаем людей от гнёта свободы. Ведь свобода по существу — дело страшное, когда над тобой ни судьи, ни начальника… И ведь некуда податься, и хочется найти кого-то над собой, кто опекает тебя, отвечает за твою жизнь, за твоё благополучие, направляет твои решения… Запальчивость Томаса вызывала стойкое отвращение. Витал не понимал, что конкретно в нём раздражает: то ли ощущение безнаказанности, то ли фальшивые награды на лацканах мундира, или, быть может, то, что они вместе заканчивали Академию? А может дело было в том, что это отребье слишком просто проникло на закрытое для посторонних мероприятие и чувствует себя здесь среди равных? — Мне, наверное, стоило бы прийти в восторг от столь небывалого по щедрости предложения и оказанного доверия. Но есть одна проблема. Я осуждаю и презираю рабовладельцев, работорговцев, перевозчиков, осквернивших своих борты таким непотребством. Как и каждого, кто относится к другим, как к скоту. Не по-людски это. И деньги тут ни при чём. Повисла нехорошая пауза. Каждый из присутствующих разглядывал то бокал, то носки собственных сапог. |