Онлайн книга «Путь океана: зов глубин»
|
— Долгая история. — Витал задумался. — Меня и все мои бригады арестовали, оштрафовали и назначили трибунал. Все припомнили. И что было за мной и чего никогда не было. Как будто я держусь закона, а он всё уходит с моего курса… Позади фыркнули. — Во-во, капитан. Бардак в матушке Гильдии-та. Передам, всё передам. Ты главное не боись. И уж потрепыхайся, вдруг подфартит и отделаешься. С твоей-то репутацией поди может и не пойдешь в расход… Кислятина ударила в голову. Кабы Витал не знал осведомителя, смех его мог показаться не столько горьким, сколько злым. Но сейчас улыбнулся он и сам и нервно рассмеялся. Стул позади крякнул, и раздались удаляющиеся шаги. Вся обстановка таверны, невзирая на хмель, вызывала мучительную головную боль. Витал дождался стука двери и двинулся на выход. — Спасибо, сударыня. Свидимся. Едва капитан открыл входную дверь, как пьяница за соседним столом проснулся, вытер нос рукавом и улыбнулся щербатым ртом дармовой еде. Татуировки на лице сообщали о должности штурмана на судне, имени которого никто уж и не вспомнит. * * * Ноги сами несут в опиумную. Его очень заботит, какие будут чулки на господине Пти. Он нарочно носит дамские из-за тугого обхвата голени, и его ноги не так болят от стояния у конторки сутками напролёт… И банк находится по пути, как хорошо. В банке он выписывает экипажу жалованье и боевую надбавку. Приходится повторять раз за разом удивленной юной даме, что нет, что его не беспокоит закрытие опустевшего счёта. Звенят монеты. И снова монеты. Какие-то ассигнации. У него рябит в глазах от монет. Ему не хочется заменять их на бумаги только из-за веса. Он сумеет донести всё. Или нет? Нет, будем открывать именные счета. Голова болит. Юная дама считает, будто он не замечает, как она крутит пальчиком у виска, думая, что он не видит. Глу па я. Карманы набиты монетами. У него по-настоящему хороший портной, и карманы не рвутся и не запускают тяжёлое золото в подкладку бушлата. У Кристин из чулочной лавки был сложный день. Она хмурая сегодня, держит за щекой свою конфету, листая страницы романа, суть которого явно давно потеряла. Как же болит голова… Пакет с Верденским шоколадом смят и пропах порохом. Какая разница. Кристин всегда знает, что он принесёт ей лакомство и вкладывает неизменный конвертик с сердечком в пакет с чулками для господина Пти. Он не запоминает их лиц. Только адреса, выложенные из ступеней и поворотов улиц. Цветочник. Дайте оранжевые. Да не эти. Она ненавидит розы. Да, спасибо. Не нужно, оставьте себе. Бордель. Мадам Роза тоже мучится мигренью и вяло улыбается оранжевой лилии, передавая ему взамен пакет с дорогущим льдом. Он не станет расстраивать её, ведь он ему не поможет. Пусть будет лёд. Жанна не понимает, почему он не останется. Но она понимает цветную горсть камней в своих ладонях, понимает, что гранить ей их придётся уже за свой счёт. Ему не ког да. Но он привёз. Он всё сделал правильно. Нет, Жанна, с Мадам я уже рассчитался, оставь себе. Жанна умная. Жанна не задаёт вопросы и отворачивается. Говорит весело, что у неё щиплет глаза. Они не прощаются. Нет. Рабочий квартал смердит углём. Но ему срочно нужно туда попасть. Испуганное лицо старушки в щели скверно сколоченной двери. Тихо, ну чего вы. Это же я. Всего лишь я. Жёлтые монеты звенят в его горсти, отскакивают от половиц с тяжелым стуком. Чумазые дети, что собирают их, похожи на крысят. |