Книга Лилит. Злое сердце куклы, страница 12 – Артур Гедеон

– Ваш? – отвлекся Оскомин.

– Соседский. Васька-попрошайка.

Кот за солнечной шторой утробно изрек: «Мяу!»

– Мой дом – хранитель самых сокровенных семейных тайн, – продолжил Беспалов.

– А что за тайны? Если не секрет, конечно?

– Так я вам все и рассказал, – просто ответил хозяин. – А куклу сделаю в срок: будет первый сорт. Как моя бабка Евдокия говорила: «Она и песенку споет, она и сердце украдет, она и сказочку расскажет, и в лес к Кощею заведет».

Голос говорившего неожиданно показался Оскомину чужим. Когда он поспешно поднял глаза на кукольника, то не узнал его. Лицо старика переменилось – оно стало хищным и страшным, злой личиной, но только в первые мгновения. Это было как наваждение: несколько жутких кадров пролетели и сгинули навсегда, и все вернулось – лицо старого кукольника обрело мягкие и дружелюбные черты. Но за эти несколько мгновений бешено зашипел за шторой соседский кот и молнией скрылся.

– Что с вами? – заботливо спросил хозяин дома у оробевшего гостя. – Вы словно призрака увидели?

– Нет, ничего, – смущенно пробормотал Оскомин. – Просто показалось…

– Бывает. Мне тоже иногда всякое кажется. Долго живу – многое видел.

Ровно через месяц Павел Константинович приехал за своим произведением искусства. Предварительно позвонил и услышал: «Она ждет вас». И вот он стоял в середине мастерской, где повсюду теснились куклы-недоделки, кто без рук или ног, кто без глаз и волос, а из коробки, стоявшей в кресле, на него смотрела зеленоглазая рыжеволосая принцесса в багряном платье, расшитом золотом, с легкой короной на голове. Зеленые глаза куклы, в которых сверкали золотые искры, очаровывали, взгляд завораживал.

– Она – чудо, – прошептал Павел Константинович.

– Я рад, что моя девочка пришлась вам по вкусу, – с улыбкой кивнул старый кукольник. – Не хуже Аленки?

– Нет! Но она немного другая…

– Какая же?

– Не совсем кукольная.

– Как это? Поясните.

– Похожа на живого человека.

– А-а… – Глаза Беспалова остро блеснули. – Просто я решил, что у вашей взрослой дочери должна быть не кукольная сестренка, а максимально настоящая. Даже отчасти похожая на нее: рыжие волосы, зеленые глаза.

– Ясно. Мне нравится.

– Теперь я вас научу, как с ней себя вести.

– И как же?

– Терпение, мой друг, сейчас вы все узнаете.

Когда Павел Константинович прошел инструктаж, то вспомнил о важном:

– А как зовут вашу куклу?.. Эту куклу? – поправил он себя.

– Дети сами должны давать своим куклам имена, – многозначительно ответил Беспалов. – Тем более – родным сестренкам.

– Верно, – с улыбкой согласился Оскомин. – Сами. Особенно сестренкам.

В этот день они рассчитались, и Оскомин повез чудесную куклу домой, где был встречен восторгом дочери и легким смятением со стороны своей жены.

3

Илона везла коляску с Женечкой по аллеям парка, мимо слонов, носорогов и львов. Зеленые, плотные, аккуратно подстриженные, они бы и готовы были приветствовать свою госпожу, как это всегда происходило в детском воображении, да ей было не до того. Сама Женечка даже не управляла коляской, а раньше водила ее как настоящая гонщица, и попробуй не разреши. Она держала в руках куклу Лилит и что-то настойчиво бормотала. Несомненно, они разговаривали. Илона, сосредоточенно морщась, то и дело прислушивалась к своей подопечной, но могла разобрать только обрывки фраз. «Да, конечно, сестренка, я так и сделаю, если ты хочешь…» Или: «Она не такая плохая, как ты думаешь, правда, хотя иногда мне хочется ее убить…»