Онлайн книга «Огненная душа куклы»
|
Крымов готов был взбеситься. Да кто прислал ему этот конверт? Что это, розыгрыш? Форменное издевательство. Кто так шутит над ним? Он даже кулаки от ярости сжал. Издевательство и розыгрыш, если бы свидетели недавних событий не говорили в один голос об ожившем манекене, если бы он сам, Андрей Крымов, не знал того, что всего двенадцать часов назад этот манекен не исчез с девятнадцатилетним зазнайкой Владиславом Ольшанским в неизвестном направлении. Сыщик еще раз взялся читать рукопись. – Стоп-стоп-стоп, старый Ляшский замок, – вдруг пробормотал Крымов. – Да ведь это тот, о котором рассказывал хозяин салона «Афродита»! Археологическая экспедиция полувековой давности, Лев Апраксин, могила, в которой была захоронена какая-то мумия под плитой, которую едва сдвинули краном. Женская мумия! У Крымова будто змея ледяная проползла по спине. Брр! А потом Лев Апраксин уехал с красивой женщиной, никому не знакомой, и она была с ним всю оставшуюся жизнь, помогла сделаться богатым и знаменитым в своей области, «львом», как сказал о нем Соболевский. – Ау! – дернув обожженной рукой, тихонько вскрикнул Крымов и отправил окурок в пепельницу. – Опять двадцать пять! Перед ним была третья рукопись. – Так-так? – воскликнул он. – Вот он, Ляшский замок! Эта рукопись касалась именно экспедиции Льва Апраксина и событий, о которых не могли написать в советских газетах, научных журналах или учебниках по истории и археологии. В СССР, как известно, Бога не было и ничего сверхъестественного не существовало. А в рукописи – очень даже, сыщик понял это с первых строк. «Уважаемый Арсений Михайлович! Можете верить или нет, но когда-то я стал свидетелем событий мистических, о чем прошу вас не распространяться, не то я окажусь посмешищем в нашей научной среде, а мне бы этого очень не хотелось. В тот год мы совершили путешествие в Белоруссию на раскопки в Старый Ляшский замок…» Крымов взглянул в конец письма – от кого оно? «Ваш Суровин В. Ф.». – Суровин… Суровин… – нахмурился он. – Знакомая фамилия. А-а, Суровин Виктор Федорович! Точно! Сразу вспомнил слова Соболевского: «Он работал врачом в той самой экспедиции и многое видел. И за Апраксиным наблюдал, и с Венечкиным разговаривал. Он эту историю моему отцу и рассказал…» И вот Крымову благодаря сердобольному Анониму представлялась уникальная возможность услышать эту историю от самого археолога и экспедиционного врача Суровина. Соболевский на удивление хорошо все запомнил, хотя был мальчишкой. Но ничего удивительного: часто пожилые люди отчетливо помнят то, что было с ними пятьдесят лет назад, как будто только вчера смотрели этот фильм про себя самих. А вот то, что произошло вчера, или даже час назад, выключил ли он газ на кухне перед тем, как пойти в булочную, не помнят вовсе. Таковы злые шутки нашей памяти! И ее щедрые подсказки. Одним словом, рассказ Соболевского подтверждался полностью: могилу открыли при помощи крана. На старинных задеревеневших кожах, в которые была завернута мумия, проступала надпись, исполненная библейскими проклятиями. Надпись на могильной плите зафиксирована не была, как видно, ее просто не обнаружили: буквы забились песком, глиной, землей и закостенели. Но вот что хорошо запомнил Суровин: именно Лев Апраксин оказался буквально заворожен открытием, болезненно очарован им. В тот вечер он прилип к могиле, вцепившись руками в каменные края, таращась на мумию женщины и пытаясь что-то узнать. |