Онлайн книга «Огненная душа куклы»
|
– Где эта тварь? – Инга была неформалкой: ходила в черной коже, носила короткую белую стрижку. Много колец на руках, по два в каждой мочке уха. По тонкой и сильной шее девушки татуировкой расходилась зловещая паутина – сам паук коварно прятался под самым ухом, за мочкой. Инга работала в салоне тату «Анаконда» и по чужим лекалам искусно разрисовывала девушкам и парням тела. – Ага, вот она. Здоровая какая. Дай мне журнал. Марина взяла со стола старенький «Эль» и, вытянувшись, подала его подруге. Чувствуя опасность, встревоженная муха нервно забилась и тем самым последний раз обнаружила себя – теперь ее смерть приближалась стремительно. – Окно не запачкай, – посоветовала Марина. – Помоешь, – ответила Инга. Дождавшись, когда большая зеленая муха отползет от рамы, Инга размахнулась и метко звезданула по насекомому. С коротким щелчком оно упало на подоконник. – Готово. – Размазала по стеклу? – Ага. – Инга спрыгнула с табурета и вернулась за стол. Ее взгляд, обращенный к подруге, был требовательным и негодующим. Девушка-неформалка вновь зажала в пальцах тающую сигарету. – Что? – подняв брови, вопросила Марина. – Да плюнь ты на него, вот что! – Инга неаккуратно сбила пепел с сигареты, и тот разлетелся по столу. – Зачем он тебе дался? Сама же говорила: холодный, ледяной. Ну? – Ты аккуратнее с сигаретой – дом сожжешь, – машинально кивнула Марина, думая совсем о другом. – Не боись – потушим. – От возмущения она едва находила слова. – Ну и на кой он тебе сдался, раз ледяной? Владислав то, Владислав сё! А он на тебя ноль внимания. Какой парень сам тянется, хочет тебя, того и бери, не прогадаешь. Марина аккуратно собрала пальцами комочки пепла и бросила их в пепельницу, вытерла влажной тряпкой руку. – Ты его не видела – он такой… такой… – Ну какой? Какой он? – Неприступный. И очень красивый. Как Аполлон. Это бог такой у древних был – греческий красавчик. – А-а! Ну прям заинтриговала. Художница, блин. – Мы его сейчас как раз рисуем. – Кого? – Аполлона. В гипсе. – Молодцы. Выходит, у вас сразу два Аполлона? Живой и каменный? И оба холодные. Везучая ты, Маринка, на мужиков! – Он мне нравится, понимаешь? Его только разморозить надо. Я уже и так его касалась, и сяк. И за руку брала… на улице, месяц назад. – Ну и как рука? – Что? – Температура какая? Тридцать шесть и шесть? – Холодная рука. Если честно. – Марина не сдержала печальную улыбку. – Но очень красивая. И сильная, кстати. Мужская. – Вот у Вадьки Комарова рука – мужская. Кипяток. Ладонь пылает. А на голую спину положит, сама загораешься. А на живот и ниже – все, пипец, огонь везде. Сразу хочу. – Твой Комаров – дубина неотесанная. Животное. А Владислав – произведение искусства. И художник – супер. Талант. – Говорю тебе: плюнь на него, произведение это. Ты сама – произведение. Конфетка. А сохнешь по ледышке. – Инга взяла руку подруги. – Была бы я лесби – сама бы соблазнила тебя. – Да ну тебя, – выдернула руку Марина. – Не могу я плюнуть, – обиженно насупилась она. – Говоришь: зачем он мне сдался? Сдался, и все. Хочу я его. Понимаешь меня? Как женщина, в смысле? – Понимаю, – после затяжки сказала Инга и раздавила окурок в пепельнице. – В смысле, как женщина. Типа того. – Прошу тебя: давай проследим за ним. А? Не могу я одна, Инга? Ты подруга или как? |