Онлайн книга «Лилит. Кукла из вечной тьмы»
|
Мужчины переглянулись. – Поддерживаю, – кивнул фотограф Вениамин Поляков. – Какого еще спеца? – поинтересовался майор. – По резьбе на фасаде. – По этим каракулям? – Да, по каракулям, Федор Иванович. Поляков вновь кивнул: – Этот фасад – целое письмо, Иваныч. Уж поверь на слово. Я не знаю, что тут к чему в деталях, но вся эта старинная резьба – она «живая», «говорящая». – Возможно, резьба на фасаде может пролить свет и на само убийство, – добавила лейтенант. – И каким это образом? – А я пока не знаю. Но мы для того и здесь, разве нет? – Так, вот что, Сорокина. Иди погуляй, поищи. Девушка с вызовом поморщилась: – И что именно мне поискать? – Третий труп. – А-а, я так и думала. А если найду? – Сразу беги ко мне. Фотограф подмигнул девушке: мол, терпи, молодежь. Старики развлекаются. – В мастерскую загляните, – посоветовал фотограф. Дом был буквально напичкан куклами. Самым интересным местом в этой обители была, конечно, мастерская. Лиза в ней провела добрых полчаса. Ходила по периметру, трогала куклы. А еще сыскари отыскали склад готовых кукол. Старые, некондиция, заготовки. Опытный следователь Федор Иванович обнаружил в этой комнате настоящую засаду: дернешь шнурок – и проваливаешься вниз, в подпол. Он чуть и не провалился. Выматерился так, что крыша избы задрожала. Вся опергруппа собралась у порога, освещая фонариками темный подвал. Оттуда пахнуло могильной сыростью. Затем нашли лестницу и приказали спуститься вниз самому молодому из криминалистов. – А если я не вернусь? – осторожно спускаясь, спросил тот. – Тебя Панкратов заменит, успокойся, – бросил сверху майор Фомкин. – Дурацкая шутка, Федор Иванович, – ответил снизу молодой криминалист. Лиза попросилась за ним, но тут уже Фомкин встал стеной: – Не пойдешь, это приказ. Семенов пропадет – отделаемся рапортом. Ты пропадешь – нас твой папаша всех к стенке поставит. – Я все слышу! – из темноты, где гулял по стенам свет фонаря, откликнулся криминалист. – Молодец, – похвалил его циничный майор Фомкин. – Трупов нет? Скелетов там, костей? Цепей на стенах? – Кажись, пусто, – отозвался из могилы криминалист. – А сокровища? – Хрен вам, а не сокровища. Но следы тут есть. – Бабы-яги? – Нет, ботинок сорок четвертого размера. Навскидку говорю. – Тоже неплохо. – Я обижусь, Федор Иванович, – пригрозила Лиза. – Такого слова в уставе нет, – успокоил ее майор и тотчас отвлекся: – А этот Беспалов был непрост и вел интересную жизнь. А, коллеги? Худой фотограф Поляков кивнул: – Очень непрост. – Точно обижусь, – пригрозила лейтенант. – Иди на улицу – отдышись. Поджав губы, Лиза вышла на крыльцо – тут и впрямь дышалось упоительно. Март. Было пронзительно свежо. Сад готовился пробудиться с весною. Она спустилась с крыльца и обошла дом. За ним был потухший костер. Среди угольев что-то блестело. Лиза подошла ближе. В потухшем костре лежала сгоревшая кукла – остался один только металлический скелет. Причем непростой. Хитро сделанный, несомненно дорогой. Таких кукол просто так не сжигают – только со зла. С большой обиды. Ведь этот скелет мог найти новую оболочку. Лиза села на корточки, вытащила скелет из пепла. Шарниры крутились во все стороны: шея, локти, колени, талия. Она диву давалась: да этот механизм был произведением искусства! И наверняка стоил бешеных денег. Только одна рука и была надломана, но из-за такого дефекта куклу ведь не сжигают? Тем более стальную. Осталась в пепле и прядь рыжих волос куклы. Не до конца сгорели ее сафьяновые сапожки. Как это было странно… |