Онлайн книга «Лилит. Кукла из вечной тьмы»
|
– Черт, – очень живо проговорила она. – Неплохо… Она поднялась пружинисто и легко, покачнулась, потеряв равновесие, но быстро и твердо встала на ноги. Огляделась. Мертвая долина вызывала у нее отвращение. Ее взгляд нацелился вправо, где в обрывках тумана у начала леса стояла черная косая изба. Она быстрым шагом двинулась вниз, в ту сторону. Девушка неторопливо проходила мимо деревьев, как по картинной галерее: их кора оживала при ее появлении, и начинали проглядывать черты людей, которые когда-то жили там, в другом мире. До избы было уже недалеко. В коре одного из деревьев, самого крайнего, она увидела знакомые черты, разом взволновавшие ее. Девушка остановилась, вгляделась: – Да это же ты?! Кора дерева приняла высокую шевелюру, по которой вдруг пробежала волной рябь серебра. В муках сложилась кора на месте вытянутого лица. – Как тебе мой новый облик, Савва? – вкрадчиво спросила она. – Нравлюсь? По-моему, неплохо. Но как забавно смотреть на все другими глазами! Так все ново… Дерево издало протяжный болезненный вздох. Скорбный и обреченный. – Видать, нехорошо тебе, да? – Она рассмеялась. – Что скажешь, Саввушка? Ничего? Ты ведь даже говорить не можешь, только мычать, да? И вновь дерево заскрипело и тягостно завздыхало. – Ничего, помучаешься тысячу-другую лет, глядишь, и смиришься со своей участью. – Тон ее переменился: – Но всякую секунду будешь вспоминать меня – до конца времен вспоминать! Еще одно дерево, меняя черты, оживая лопатообразной бородой и густыми бровями, узлами коры, издало гневный и протяжный вдох-выдох. – А там кто рядом с тобой? Твой дед Берендей, я угадала? – Она только сейчас догадалась: – Да вы тут все, точно? Колдуны Беспаловы? Вся роща – вы?! Сколько вас: сто поколений колдунов, двести? На крыльцо вразвалку, чуть хромая, вышел Кудлатый. – Хватит болтать, – сказал он. – Заходи в избу. – Что ты будешь делать? – Что надо. Да сбрось поначалу одежу. Девушка послушно стянула джинсы и свитер. – Донага раздевайся, – приказал Кудлатый. – Шкурка мне твоя понадобится. – Что ты собираешься делать с моей шкуркой? – Заживо сдеру! – мрачно сказал он и зловеще расхохотался. – Да что ты за дура такая! Поглупела в новом теле, а? Говорю: раздевайся. Она разделась. Кудлатый усмехнулся: – Отметины буду ставить. Когда вернешься – поймешь… – А это больно будет? – Поверь мне – очень больно. Но ты вытерпишь. И не такое терпела. Нагая девушка оглянулась – туман окутывал холм, на котором она появилась совсем недавно. Ничего, уже скоро она отправится обратно, с этого холма, и ради такого счастья и такой удачи можно вытерпеть что угодно. Любую боль. Любое унижение. Все в копилку для грядущей славы. Она вышла из косой черной избы то ли через пять минут, то ли через год. Вышла такой же нагой, пошатываясь. Что-то случилось с ее телом, оно будто кровоточило. Вся кожа ее пылала. Ее словно секли – долго и круто, без жалости, от всего сердца. Словно хотели забить до смерти. Молодая женщина ухватилась за перила, затем, пошатнувшись, за столб. Ей нужно было отдышаться. Но силы быстро возвращались к ней. За ней на крыльцо, мерно постукивая копытами, припадая на одну ногу, вышел и Кудлатый. – Сейчас отойдешь, не сдохнешь, в смысле, – хохотнул он, – а полегчает тебе. Травяная мазь уже действует. Вернешься – как новенькая будешь. Так, разве что почешешься и забудешь. |