Книга Звездная карта царя Саула, страница 79 – Артур Гедеон

– Девочка прослушала, кем вам приходится Давид-царь, – тихонько сказала Бестужева, пока Гуля перелистывала страницы.

– Может, это и к лучшему, – также тихо откликнулся Крымов. – Не всем же за сердце хвататься.

– Так я читаю? – подняла глаза Гуля.

– Читай, дочка, читай, – махнул рукой Егор Кузьмич. – Мы внимательно тебя слушаем.

– Простите нас и продолжайте, пожалуйста, – тоже попросил Крымов. – Просто мы, волжане, эмоциональные очень. Так ведь, Мария Федоровна?

– Даже чересчур, – ответила Бестужева.

– «Отсюда и начинается история князя Махалая, продолжившего дело своего отца, укрепившего свое государство, обогатившего его во славу небес и своих подданных…»

Гуля, их проводница по истории родного края, продолжала читать – с искренним желанием просветить любопытных чужеземцев, которые так трогательно реагировали едва ли не на каждую строчку в столь любимом ею трактате. Родные, можно сказать, по духу люди оказались эти волжане! Так вот, Махалай правил, воевал, укреплял и строил, казнил только за самые тяжкие преступления, отчего и прослыл «Халаем» – добрым. И Гаврыз, как и завещал им отец, всегда был рядом и помогал ему во всем. Но ничто не могло указать в этом трактате, даже намекнуть на существование в княжестве Звездной карты, высеченной из небесного камня. Дело дошло и до смерти Халая-Махалая: он умер в своей постели, в почете и славе, в возрасте девяноста лет. Но ни словечка о звездных тайнах вселенной!

– Это конец жизнеописанию? – спросил Крымов.

– Можно сказать и так, – глядя на отчего-то погрустневших слушателей, ответила Гуля. – Но к «Сказанию о доблестном и благородном князе Махалае» есть приложение. В нем рассказывается одна интересная история, совершенно для меня непонятная, похожая, скорее, на легенду, миф. Как и все приложения, она в конце – мелким шрифтом.

– А почему она похожа на миф? – поинтересовался Крымов.

– Там какая-то фантастика, – пожала плечиками Гуля.

– Фантастика? – поднял брови Егор Кузьмич и переглянулся со своими спутниками. – А мы фантастику любим. Очень даже. Ну-ка, ну-ка…

– Сейчас, – Гуля пролистнула фолиант. – Суть такова: у князя Махалая был младший и самый любимый сын Искандер. И однажды он смертельно заболел. Увядал на глазах. Махалай и Алия, мать Искандера, от горя не находили себе места. Восточные доктора помочь не могли. И тут отыскался как из-под земли некий доктор Аврелиус, из Европы, который пообещал спасти сына, а Махалай посулил ему за то любую награду. Аврелиус вылечил Искандера за три дня и попросил свою плату: он сказал, что хочет сам выбрать в сокровищнице князя Махалая то, что ему приглянется. Три дня и три ночи Аврелиус лазил по сокровищам, но вынес всего один предмет, тяжелый, с локоть длиной, овальной формы, завернутый в тряпицу. Махалай решил, что тот взял золотое блюдо, и добавил еще сверху кошель с монетами и кошель с дорогими каменьями. Он предлагал Аврелиусу остаться при его дворе, но тот сказал, что у него дома жена и детки малые. На следующий день лекарь исчез, а с ним и служанка княжны Алии – Зурия, которая всегда была рядом со своей госпожой и ее ребенком. И только когда их и след простыл, к князю пришла чернокожая рабыня, упала в ноги и попросила, чтобы он выслушал ее маленького сына, который прислуживал Искандеру и дружил с ним. Маленький арапчонок, дрожа от страха, рассказал, что видел, как Зурия, служанка княжны Алии, тайно подсыпала Искандеру порошок, который дал ей лекарь Аврелиус, после чего мальчика и одолела страшная хворь. Но он, этот арапчонок, не посмел сказать об этом никому – только матери, и лишь после того, как Зурия, которую боялись многие, исчезла вместе с лекарем.