Книга Песики & Детектив, страница 107 – Артур Гедеон, Ирина Грин, Татьяна Устинова, и др.

— Кто мог взять ключи? — удивился Никита.

— Тут половина деревни сегодня, — ответила я. — Кто угодно. Или это могли сделать раньше.

Ниночка кивнула:

— Не проверяла их после похорон. Может, ключей уже и тогда не было.

Я предположила, что связку могли просто переложить. Но узнать это мы пока не могли. Анна Павловна ушла пораньше, пояснив, что к ней на выходные приехала дочка с внуком. Но она обязательно зайдет к нам утром, чтобы помочь с уборкой.

— Спросим завтра. Сегодня я уже ни на что не способна.

— Тут такое дело… — перебил меня Никита и почему-то покраснел. — У меня есть еще одни ключи.

На наш невысказанный вопрос он пояснил следующее:

— Да случайно вышло. После деревни мне надо было еще какое-то время пожить в Муроме, пока оформляли исследования. И старик предложил квартиру сына, дал ключи. Сказал, там нет ничего ценного, старая мебель. Сын выпивал, вот они ничего и не покупали. Чтобы не вынес. Извини, Нина…

— Ничего…

— Может, это не очень красиво. Но со мной тогда один приятель попросился пожить, я решил, что большого вреда не будет. Но мы с ним в разное время приходили, и он сделал себе дубликат ключа. Потом отдал его мне. А я не стал отдавать старику, чтобы не признаваться, что пускал кого-то в квартиру. Но там был полный порядок, я даже унитаз починил. И лейку новую купил. Когда сейчас собирался сюда, эти ключи захватил, чтобы отдать Нине.

Я облегченно выдохнула: никакого криминала. Мне упорно не хотелось подозревать в чем-то симпатичного парня.

— Отлично! Значит, даже если те ключи не найдутся, завтра съездите и поищете книгу.

Когда в доме стало совсем душно да еще надрывно запела принесенная Хромым Доктором гармонь, я с удовольствием вышла подышать в сад. Там я сразу заметила Виталину Федоровну. Та что-то искала в сумке, досадливо цокая языком.

— Надо же, пакет забыла. Хотела Володькиных слив собрать, очень уж они у него вкусные.

Заметив меня, к крыльцу сразу же подбежала уже освоившаяся во дворе собака. Федоровна опасливо отступила:

— Здоровущая такая. Анька ее прикормила, а теперь она тут шляется.

— Анна Павловна? — удивилась я.

— Как-то с месяц назад вечерком к Аньке зашла, хотела яиц спросить. Моего снова в больницу направили, хотела ему с собой отварить. Ну и пирог какой-то испечь. Но дома ее не было. Я обошла дом по кругу, думала, она в сарае возится. У нее позади дома что-то типа пристроечки. Ее не было, но я услышала, будто цепь позвякивала. И кто-то возился, вздыхал. Я нос сунула в щель между досками, но Анька сзади подошла. Я аж подпрыгнула.

— Вы спросили, кто у нее во флигеле?

— Сказала, мыши скребутся да ветер завывает. Только я не совсем дура, собаку разглядеть успела. Видать, хотела при дворе держать, чтобы волков отгоняла, козу ее стерегла. Но псина, наверное, курей гонять стала, вот Анька ее и погнала.

— Как же можно? Ведь живое существо.

— У, милая, это вы такая жалостливая. Анька такая: если что решила — так и сделает. Вот и на Иля нацелилась…

В очередной раз усмехнувшись «разборкам» заклятых подружек, я пошла в дом за пакетом. Когда все, покончив с «посошками», разошлись, а Ниночка с Никитой пошли провожать бабку, убившую экзота палкой, мы занялись уборкой. Руки были заняты, но рассуждать я могла.

— Итак, подытожим. Все в деревне знают, что в это время суток не нужно выходить на прогулки, особенно это касается домов, которые ближе к лесу. Но старик зачем-то вышел. Там он, предположительно, увидел или услышал волка, после чего упал замертво. Воспоминания о смерти сына наложились на легенду Коника, и старый человек сам себя довел до инфаркта. Дело раскрыто.