Книга Три папы, красавица и чудовище, страница 38 – Янина Корбут

— Славик, не пытайся острить. Слушай сюда…

После моего рассказа о смерти Бориса Славинского и бане сонную одурь у Славика как рукой сняло, и он не на шутку разволновался.

— А еще я тут один интересный разговор подслушала, — продолжила я свой пронзительный рассказ. — Наш Кукушкин шантажирует работника Марфы, угрожает все рассказать какому-то Суставу. Я думаю, он что-то узнал о делах Марфы, теперь хочет денег.

— Думаешь, он занят тем же, что и ты?

— Ага. К примеру, он знает жену этого Сустава и заподозрил, что она ездит в Петушки, чтобы мужа извести. А теперь требует денег за молчание.

— Ну и делишки там творятся. И что этой пенсии спокойно не сидится? — возмутился Славик. — Скандалы, интриги, расследования. Я вот мечтаю стать пенсионером. Первый месяц я просто бы сидел в кресле-качалке с газетой в руках.

— А потом? — против воли заинтересовалась я.

— Потом начал бы потихоньку раскачиваться! — отмахнулся приятель. — Получается, наши догадки не так уж и глупы…

— Дело приобретает опасный поворот. Думаешь, пора идти в полицию? — протянула я.

— С чем? Там на смех поднимут, папы под замок посадят, а я останусь без ушей.

Я только вздохнула. Под замок не хотелось, а уши — это вообще визитная карточка Славика.

— Но что же делать? А как же гражданская совесть? Бедный Сустав. А если они его на тот свет спровадят… Кукушкин за его жизнь денежку возьмет и все — амба.

— Ты вроде говорила, что Кукушкин твердил: Сустав не бедный и в городе известный. А всех таких наш папа № 2 знает. Может…

— Ты гений! Точно. Завтра как раз встречусь с папой. А ты пока быстренько проверь все остальные номера. Обзвон, опрос. Тебе в помощь соцсети. Сейчас все о человеке можно узнать, посетив его профиль: с кем живет, куда ходит, что любит. С утра и начни. Может, кому-то еще можно помочь… Или мы бредим?

— Эх, этого Сустава надо бы предупредить, — досадливо пробормотал Славик, но тогда я не придала его словам значения. А зря.

Тамара встретила меня в ночной рубашке, мы обсудили предстоящий юбилей и мои планы на завтра. Леонид храпел на печи, и Тамара, вздохнув, заявила, что он стал шататься больше обыкновенного.

— Надо бы с Марфой не тянуть, — заявила она. — Взять ее за грудки и заставить порчу с Леньки снять. И птицу пусть компенсирует. Это еще хорошо, что я накануне Нового года индеек распродала.

Покивав, я поняла, что зеваю во весь рот, и отправилась спать. В моей светелке пахло мятой и зверобоем. Только я укуталась в одеяло, как мгновенно уснула, точно провалилась в глубокий колодец.

Снилась мне баня, из которой я не могу выбраться. Только в образе главного злодея почему-то был Костик в лисьей шапке, который тряс меня за руку и спрашивал:

— С медом или с вареньем?

Всхлипнув, я открыла глаза, поняла, что уже утро, и увидела перед собой Тамару. Та трясла меня за руку и спрашивала, с чем я предпочитаю блинчики. Решив, что я хочу их и с тем, и с другим, я побрела совершать водные процедуры.

Зевнув, я сонно выглянула в окно. Солнце уже пригревало, везде бурлила обычная деревенская жизнь, простая и радостная глазу городского жителя. С хрустом потянувшись, я подумала, что погода налаживается, и отправилась пить кофе.

Тамара почти сразу же ушла кормить птицу: на сегодня у нее была намечена чистка «Авгиевых конюшен». А мне срочно нужно было съездить в город: купить косу и опарышей для Марфы, навестить мамулю и повидаться с папой? 2. Он вернулся из командировки и как раз приглашал меня на обед.