Книга Невеста самурая и три папы, страница 32 – Янина Корбут

– Ох, не напоминай. У одной, особенно бородавчатой, была такая острая клюка…

– Вот! Сначала отомстим, а потом уже можно будем всем рассказать, кто он такой на самом деле. А то он сразу сбежит, и все мои планы пойдут прахом. Но мне нужна твоя помощь…

Славик, заинтригованный и польщенный, обратился в слух. Я же по большому секрету поведала ему об одной своей авантюре, задуманной еще тогда, когда Дубровский покинул нас с семенами в греческих развалинах. Выслушав меня, Славик завращал глазами:

– Ну, ты намудрила! Ладно, я буду молчать. Но если он снова попытается…

– Давай для начала разберемся, зачем он здесь появился? – предложила я и крикнула «Иду», откликаясь на зов мамули. Та просила помочь ей с организацией чаепития для нашей возросшей компании.

Славик, глядя мне вслед, недовольно качал головой. А я, вздыхая, вернулась в столовую.

Пока мы готовили чай и бутерброды, мамуля успела мне шепнуть:

– Принесло эту Агнию с каким-то альфонсом. Она говорит, муж ее полгода назад помер, старец какой-то. Небось ничего не оставил этой мотовке, вот она и явилась у Нестора половину дома оттяпать. Узнала, наверное, что Заполье теперь в цене. То-то она сразу по дому прошлась. Неужели боится, как бы мы чего не сперли?

– Она не против, что мы тут живем? – поинтересовалась я полушепотом. Мамуля передернула плечом:

– Вроде нет. Мы же родня. Правда, она сразу же заметила, что картины нет.

– Как нет?

– Хорошо, что я ее еще утром убрала. Надо успеть к приезду Нестора починить, а то нехорошо вышло. Скажет, что мы имущество брата испортили. Кто знает, может, он любил эту маляку.

– Мы могли бы отсюда уехать, – предложила я, прикидывая, какой ответ хотела бы услышать от мамули.

– Во-первых, надо восстановить картину, – задумчиво молвила мамуля, доставая из кармана мундштук.

– А во-вторых?

– Вернуть себе паспорт и девичью фамилию.

– Это можно сделать удаленно, – возразила я из вредности.

– Вообще-то у меня теперь здесь муж, – обиделась мамуля. – Пока я не решу этот вопрос как-то деликатно… Я чувствую свою вину: все-таки насадила ему на голову мазню Нестора. Дала человеку надежду. А этот красавчик тоже хорош… Ходит, присматривается.

– Кто, Тимофей? – не поняла я мамулю, в волнении прыгавшую с темы на тему.

– Да какой Тимофей, альфонс этот! Александр вроде?

– Ага, – пробормотала я, думая, что если бы мамуля узнала, как Александра зовут на самом деле, она бы сильно удивилась.

– Помяни мое слово, явились они за счет Нестора поживиться.

Я промолчала, не желая спорить.

Меж тем на втором этаже шло заселение. Агния, хоть и косилась на Дубровского с явным обожанием, приличия соблюдала. Так как спален на всех теперь не хватало, Агния заселилась в комнату, что освободили отцы. Она заявила, что это была ее спальня, когда их отец был еще жив. Мамуля предложила «Александру» спать в одной комнате со Славиком (тот с самого начала занял маленькую комнатку в конце коридора), но Дубровский, потупив взор, заявил, что ему вполне хватит и дивана в гостиной.

– Я непритязателен.

За хлопотами мы совсем забыли о времени, и опомнились, когда Тимофей уже стучал в дверь с букетом цветов и коробкой конфет под мышкой. Я отметила, что выглядит он импозантно, и вообще мужчина со всех сторон интересный. Его слегка портили близко расположенные на лице сосуды, из-за чего он всегда выглядел румяным. Но это если сильно придираться. А я придираться не любила. Правда, папа № 2 тут же прозвал Тимофея «на свеклу похожим товарищем по несчастью». То есть по мамуле.