Книга Иван Царевич и серый морг, страница 113 – Янина Корбут

«Только не сейчас, – с горечью подумал я, – только не так…»

Бухнул выстрел. Кажется, отключился я мгновенно.

В сознание я приходил рывками. То слышал шум, то проваливался в вакуум. Потом до меня стало доходить, что шум – это голос Суслика. Веки были настолько пудовые, что я поднимал их по очереди. Параллельно пытался осмыслить окружающий мир, выплывающий из небытия.

Моё горло издало булькающий звук, и я заткнулся, чтобы больше не позориться. Реальность казалась враждебной, хотелось малодушно закрыть глаза и представить, что я дома, в кровати.

– Вано, ты как? Слава богу, не ранен. А, Вано? Кажется, стреляли…

Видимо, мне всё-таки удалось пошевелить веками, потому что Суслик произнёс, обращаясь к кому-то рядом:

– Скоро очухается. Он крепкий, хоть с виду и дох-ляк.

– Может, водой побрызгать? – тут до меня дошло, что второй голос принадлежит Лене, и я попытался дёрнуться. Не хватало ещё лежать перед ней как рохля, с разбитым носом.

– Тише-тише, лежи, Вань, – заметив мои дёрганья, зачастила Лена.

– Хорошо, что я вовремя подбежал. Этот урод затащил бы его внутрь, чтобы прикончить. Услышал шум и испугался, бросил.

– Конечно, ты же с битой был, а ломился так, словно толпа качков несётся. Ещё и орал: «Стой, стрелять буду».

– А ты вообще должна была стоять у столовой, зачем за мной попёрлась?

– Где пистолет? – простонал я, постепенно восстанавливая картину событий.

– Хренасе, Вано, откуда у тебя пистолет? Так это ты стрелял?

– Любочка дала, – кряхтя, ответил я. – Наверное, при падении выстрелил. Он старый. Там ударно-спусковой механизм уже изношенный…

Я попытался сесть. Вовка, пошарив в траве, обрадованно заявил:

– Вот же он! Твой?

– Ага… – я с опаской глянул на пистолет в руках у Суслика. Страшно было брать его в руки, но забрать отсюда оружие всё-таки было нужно.

– Это что? – вдруг испуганно спросил Вовка, указывая пальцем на траву неподалёку от того места, где я валялся. – Похоже на кровь…

– Чёрт…

– Ты что, убил кого-то?

– Если бы убил, он бы сейчас здесь лежал, – рассудил я, растирая виски. – Трупа нет. Может, задело.

– Так вот почему ты живой… Тебя не успели добить, потому что ты ранил нападавшего!

– Я не стрелял. Кажется…

– Стрёмно всё это. А если он заявит? Хотя куда? В милицию не пойдут. Давайте валить отсюда, мне здесь совсем не нравится. Даже с битой.

– У меня есть новость, – осторожно заметила Лена. – По дороге я заглянула в сарай, что на пустыре.

– И что?

– Там, кажется, труп.

– Кто? – не понял я и пояснил: – В смысле, не то чтобы я не верил. Уточняю, чей именно труп.

– Не знаю. Судя по логике, тот, с кем ты собирался тут встретиться.

– Тетерь? – прошептал Суслик, оглядываясь по сторонам. Словно надеялся, что Тетерь сейчас выпрыгнет из-за угла с криком: «Розыгрыш!».

– Как он выглядел? – спросил я у Лены.

– Ты серьёзно? – фыркнула та. – Я, в отличие от тебя, в морге не работаю, мне трупы без надобности. И так чуть в обморок не упала. В это время выстрелили, и я за Вовкой побежала.

– Пошли, надо сваливать отсюда. Вдруг он или они вернутся, – встревоженно заметил Суслик.

Новость про труп настроения не прибавила.

– Идти сможешь? – с сомнением оглядела меня Лена.

Я кивнул.

Они поддерживали меня за руки, но я всё равно шатался, как огородное пугало на ветру. Дойдя таким образом до сарая, мы оставили Лену на шухере, а сами направились к ветхому строению. Я прильнул к оконному стеклу, грязному и потрескавшемуся, и едва различил силуэт тела.