Книга Иван Царевич и серый морг, страница 76 – Янина Корбут

– Думаешь, это уже опасно? – как бы лениво поинтересовался я.

– Ещё бы. Слушай, я как раз недалеко от того района, где журналист… ну, ты понял. Я зайду за ключом, в обед попробую походить по магазинам, поспрашиваю у работников музея. Вдруг кто-то из местных узнает ключ по форме.

– Ладно, мы с Вовкой сами закинем его тебе, когда будем выезжать.

Разделив таким образом зоны ответственности, с самого утра мы заехали к Лене, потом заскочили домой к Вовке. Тому срочно понадобилось наведаться в свой педколледж. Я тоже решил заехать в морг, забрать отпускные, раз уж мне причиталось. Жабы на месте не было, и я, выпив кофе с Виталиком и Вениамином Петровичем, поспешил убраться от греха подальше.

В коттеджный посёлок, где обитал зам мэра Тихонов, мы приехали после обеда. Предусмотрительно приткнули мотоцикл Суслика задолго до въезда и остальной путь проделали ногами. Нам встретился какой-то мужик на велосипеде, и я, будто шутя, спросил, правда ли, что тут живёт Тихонов. Он указал рукой на крайний ряд домов, что окнами глядели на водоём.

День был будний, потому обилия людей не наблюдалось. Заборы почти у всех были высоченные, и что творилось за ними – оставалось загадкой. Расхаживать и светить лицом тоже не хотелось. Здесь у кого-то над воротами могли быть камеры, и два пацана не самой элитарной наружности быстро привлекли бы ненужное внимание. Я засел в неухоженных кустах у воды чуть поодаль, Вовка отправился на разведку. Вернулся он минут через двадцать.

– Ну что, выяснил, который из них дом Тихонова?

– Думаю, да. На этой стороне всего пять достроенных домов. Три из них победнее – явно не то. В один я заглянул, там такие грязные окна. С прошлой Пасхи не мыли. И травой всё заросло. Там явно никто не живёт сейчас. А в том, что нам нужен, и черепица побогаче, и сад ухоженный. А на веранде мужик в модной майке сидит, в тетрис рубится. И какой-то хмырь у ворот. Наверное, что-то типа охранника. Стопудовое попадание. Вон, дом с флюгером, отсюда неплохо просматривается.

Я одобрительно хмыкнул. Иногда Суслик начинал хорошо соображать. Мы едва удержались от искушения подобраться к дому поближе прямо сейчас, но всё-таки решили дожидаться темноты.

– Этот хмырь собирается выйти хоть куда-то? – заканючил Суслик, когда мы просидели уже больше часа. – Хотя бы покурить.

– Вдруг он не курит? – щупая рукой воду, предположил я.

Вода в озерце была холодная, не то я бы плюнул на то, что май, и от скуки искупался. Суслик сходил в продуктовый магазин и вернулся с молоком, батоном и колбасой.

Когда стало темнеть, мы перебрались поближе и засели уже в тех кустах, что росли сразу за домом заместителя мэра. Я почти утратил надежду, что Рома вообще куда-то выходит, как вдруг ворота открылись. Из них выкатила какая-то тёмная иномарка.

Я до боли напряг глаза, Суслик, кажется, тоже, потому что первым присвистнул:

– Синяя «Ауди А6», новенькая, наверное… Вот урод.

– У тебя зрение как у кота. Гляди, кажется, двое в машине?

– Ага. Один седой, второй – тот леший, что в саду крутился. Охранник, наверное.

– А сзади?

– Сзади не видно никого.

Машина, плюнув гравием, покатила к выезду из посёлка, а мы принялись размышлять, что делать дальше. Свет горел только в одном приоткрытом окне второго этажа. Я предположил, что там комната хмыря, то есть Ромы. Скорее всего, он остался дома. Любочка говорила, Тихонов живёт один, с первой женой развёлся, вторую пока не завёл. Конечно, в доме мог быть кто-то ещё – его сожительница, домработница, да кто угодно, – но ждать дальше не было смысла.