Книга Блики смерти, страница 102 – Наталья Гриневич, Елена Фили, Галина Ярось, и др.

Егор

Утром Марина бродила по городу, будто заново знакомилась. Вчера вечером на центральных улицах был свет, музыка, много гуляющих людей. С утра город еще спал. Два разных города. Взяла цветы и поехала на кладбище к могиле Линды. Шла по дорожке, но никак не могла найти могилу. Марина даже спросила у сторожа. Он сказал, что нет такой могилы на его кладбище, а он знает всех и ведет учет. Может, она перепутала кладбище? Ведь она точно помнила, как выглядит могила, памятник, даты рождения и смерти на плите Линды.

Решила поехать к Егору. Поговорить с мамой. Волновалась.

— Здравствуйте, — сказала Марина, когда ей открыли дверь. Валентина Петровна почти не изменилась.

— Девочка моя, — она обняла Марину, погладила по голове. — Какая ты большая и славная стала. Хоть вживую на тебя посмотрю, а то к Егору захожу и только на фотографии гляжу. А волосы-то зачем покрасила?

— Они поседели, Валентина Петровна, — грустно ответила Марина.

В доме как будто тоже ничего не изменилось. Вот зеркало, перед которым они всегда поправляли прически, полочка для ключей. Они часто бывали здесь раньше. Ноги сами повели в комнату Егора. Как всегда аскетично, ничего лишнего. Только на стенах фотографии Линды из той, другой жизни. Голова закружилась. Фотографии Линды — как зеркало, в котором отразились детство и надежды.

Пришел Егор, обнял Марину.

— Надолго вернулась? Может останешься? Здесь лед, ты всегда его любила.

Пили чай. Валентина Петровна достала из духовки булочки с корицей.

— Егор, расскажи о Веронике Ярцевой, которая пропала.

— Что ты хочешь услышать? Хорошая девочка, есть ли будущее — время покажет. В тот день они с Анжеликой повздорили на тренировке. Я не прислушивался — не в первый раз. Девочка с норовом, из простой семьи. Маму еле уговорил, чтобы отпустила ее сюда тренироваться. Вероника психанула, не осталась со всеми на хореографию и ушла с катка. Больше ее не видели.

— Вы не искали сами?

— Вероника — совершеннолетняя взрослая девушка, дружит с Артемом, мы хоть и тренеры, но не родители. И не смотри на меня так. Каждый из нас имеет право решать, как ему жить. Или не жить. Разве не так считала Линда?

— Линда не выбирала, — глядя ему в глаза, сказала Марина.

— Именно Линда и выбрала… Решила за всех, как жить без нее.

— Это не повод, чтобы отказаться от Вероники, — недовольно сказала Марина и засобиралась домой.

— Снова пережить боль потери? — будто спрашивая, ответил Егор.

Перед уходом Марина взглянула в зеркало. Сколько себя помнит, всегда носит шарфик или водолазку. Скрывает шею. Когда она начала их носить?

Артем

На следующий день Марина договорилась встретиться с Артемом, единственным из группы, с кем общалась Вероника. Высокий, с модной прической, Марина невольно подумала, что он отлично подошел бы для парного катания.

— О чем вы хотели спросить?

— Ты ведь общался с Вероникой Ярцевой? Говорят, что ты единственный, кто с ней дружил.

— Не то чтобы дружили, но мы общались. Даже в кино ходили вместе, иногда ели вместе. Она же не местная, немного дикая, одинокая, плохо с девчонками уживалась. У нас ведь они сами знаете какие: все звезды и будущие олимпийские чемпионки. Ника другая. Она живет тренировками и фигурным катанием. Смотрит только соревнования, как они прыгают, какие выезды, какие заходы, что придумывают на вращениях. В ее жизни нет ничего, кроме спорта.