Онлайн книга «Откроется не каждому»
|
Клара закончила текст, сложила листы бумаги в аккуратную стопку и почувствовала, что проголодалась… *** В это время в филиале компании «КарайСтрой» проходило совещание. От обычного это совещание отличалось тем, что вот уже минут пять все молчали. Идей не было. На пластиковой доске была нарисована текущая позиция: девочка в курсе магии деда и, кажется, её уровень осведомлённости даже выше, чем у присутствующих в этом кабинете. Что она знает? Что она может? Как её можно нейтрализовать? Отец явно не в курсе происходящего и по-прежнему готов к сделке. Значит, дочь не рассказала ему про магию или он не поверил. Дом не смогли вскрыть пожарные, которые умеют открывать любые двери. Входная дверь не просто устояла – она и не заметила, что её пытаются открыть. Ставка на то, что вместе с сотрудниками опеки и участковым им получится зайти в дом и найти дневники, тоже не сработала. Везде были одни неудачи, и Альберт не был готов к этому. Его предыдущий жизненный опыт состоял из больших и маленьких побед и праздников, поэтому, как вести себя, когда ты проигрываешь, он совершенно не знал. Зато теперь он понимал, как чувствуют себя неудачники. Альберт сидел, и в голове его было пусто. Альберт достал из портфеля один из дневников деда и начал листать его. Олигарх не искал что-то конкретное; скорее, просто думал о несправедливости мира и о том, как было бы хорошо, если бы всё было так, как он хочет. Короче, бездарно терял время своей жизни. А понимание того, что он сейчас теряет время своей жизни, злило Альберта ещё больше: из всех присутствующих только он один знал, что деньги можно приумножить, а время жизни – нет. Каждая минута, потерянная здесь, – потеряна навсегда. И почему это, интересно знать, Вселенная оказалась против того, чтобы Альберт погружался в текст? Уж он смог бы этим воспользоваться. Альберту запала в душу цитата из книги «Танец с драконами» Джорджа Мартина о том, что читатель проживает тысячу жизней, а человек, который не читает, – только одну. И если Альберт не может купить себе тысячу жизней, то он прочитает хоть тысячу книг, чтобы прожить как минимум больше одной. А читать Альберт любил. Любил и слушать книги. Одни книги заходили на слух, а другие – нет, и тогда их надо было читать глазами. Альберт был прилежным читателем. Он наверняка прочитал в сто раз больше этой Леночки. Почему не он? Где справедливость? Альберт продолжал спокойно листать дневник, читая отдельные предложения или даже отдельные фразы то тут, то там… Ничего. Он не чувствовал даже намёка на погружение в текст. 1 мая 1979 года. …После Первомайской демонстрации по традиции, которой было всего два года, и поэтому её пока нужно было поддерживать, мы направились ко мне. Погода была удивительно тёплой, так что разногласий между нами даже не возникло: конечно, посидим на улице. Беседку ещё только предстоит построить. Мы расстелили несколько скатертей во дворе, уселись в круг и слово за слово стали говорить о том, что не может человек не стать чьим-то. Может, это заложено в самой природе человека – примкнуть к чему-то большему, чем он сам. Стать как минимум сторонником, присягнуть – как максимум. И пришли мы к интересному выводу, что при встрече правильнее задавать первый вопрос не «как тебя зовут?», а «чей ты?». Самые глупые на это будут говорить: «Я свой». Такой ответ свидетельствует только о том, что твой собеседник просто не знает, как устроен мир и что человек не может принадлежать только самому себе. |