Книга Откроется не каждому, страница 202 – Константин Харский

20 декабря 1977 года.

Моя знакомая – не буду писать здесь её настоящее имя, назову эту уважаемую женщину А.А. – пришла сегодня ко мне со своим сыном. Парню пятнадцать, и все, включая его самого, считают, что он клептоман. Ворует всё подряд, что надо и что не надо. Говорит, что не может себя контролировать. Сегодня его снова поймали за руку и отвезли в милицию. Мама, пользуясь своим положением, вызволила сына оттуда. Но однажды даже она не сможет вернуть ему свободу.

Узнав, что я психолог и иногда консультирую на дому, А.А. пришла ко мне вместе с сыном и попросила помочь. К сожалению, сам парень уже поставил на себе крест и отказывается бороться. Думает, что у него такая судьба. Говорит: «Вот такой я человек», – и считает, что ничего не может с собой поделать. Говорит – и сам верит в то, что говорит правду.

А что такое правда? Не надо путать правду и факты. Факт заключается в том, что сегодня этого парня поймали на пустяковой краже. А вот то, что он не может изменить свою жизнь – и не правда, и не факт. Проблема, однако, состоит в том, что в реальность перемен из нас троих верю только я – совершенно посторонний ему человек.

Клептомания, как и любая мания, начинается с первого раза. И парень… Буду называть его Ю. Так вот Ю., как и все на свете, ошибочно подумал, что один раз можно – ничего страшного.

Тогда я задумался о магии первого раза. Вот, допустим, человек ни разу не летал на самолёте. А потом впервые в жизни полетел. Так вот, когда этот человек приземлился, он остался тем же самым или стал другим? В некотором смысле – остался тем же. Но есть иная точка зрения, что теперь он другой. Теперь он – человек, летавший на самолётах.

Не знаю, верить этому или нет, но говорят, что во Франции люди едят лягушек. Может, курятина у них в дефиците, может, хотят извести всех лягушек, а может, характер просто такой… Не знаю. Про себя могу сказать точно, что я лягушек не ел.

А если случится мне быть во Франции и мне предложат лягушку? Думаю, я откажусь. Так и останусь человеком, который ни разу не ел лягушек. Но если мои друзья найдут способ убедить меня в полезности или заставят съесть эту лягушку, то я стану человеком, который съел лягушку. Кажется, что разница не велика: был тем, кто не пробовал лягушек, а стал тем, кто пробовал. Руки, ноги, голова – всё прежнее. Изменилось только знание о себе и понимание того, кто я есть. Теперь я – человек, который ел лягушек. Это ещё хорошо, что дело было во Франции. Вернулся я к себе, в Старую Руссу, а тут никто и не знает про мой грех. Для всех я по-прежнему человек, который не ест лягушек. А для себя? Ну да ладно. Прошли годы. Стала совсем забываться поездка во Францию. Я сам себя смог убедить в том, что ничего не было. Но тут, как на грех, приехали ко мне в гости те друзья из Франции. Чёрт их принёс. И они напомнили. И стали уговаривать поехать на Ильмень ловить лягушек, и стали всем рассказывать, как я их ел во Франции, да ещё и причмокивал… Кончено же, ничего я не причмокивал, но кого из моих местных друзей это интересует? Теперь для всех я – человек, который ест лягушек, и от этого уже никуда не деться.

Вот она, магия первого раза. Ты был одним человеком, потом сделал что-то впервые – и становишься другим. Никогда не опаздывал на работу, а потом один раз опоздал. Опоздал – и тебя не уволили тут же, но вероятность, что опоздания теперь войдут в привычку, очень высокая. Был ты человеком, который не выступал на сцене. Выступил – и зал аплодировал тебе стоя. Теперь тебя со сцены не согнать.