Книга Откроется не каждому, страница 73 – Константин Харский

Клара с надеждой посмотрела на мужика.

– У меня глазомер хороший, – сказал тот, – я за него ручаюсь. А уж каким цветом писать ровные буковки – мне всё равно.

– Все пишут белым, – со знанием дела настаивал Йошка.

– У нас и дом, и надпись – особенные. Не будем городить, – отрезала Клара и вдруг почувствовала, как одновременно и тяжело, и приятно принимать решения. Подумала: «Не знаю, мне быть взрослой и самостоятельной уже начинает нравиться. Как я решила – так и будет».

А ещё Клара подумала: когда мужик закончит, она сразу же побежит в кондитерскую и купит ром-бабу или две. Одну съест на месте, вторую – по дороге домой. Три. Она купит три ром-бабы.

– Можно номер телефона написать белой краской, – предложил компромисс мужик.

– Очень симпатично будет. Нести? – спросил Йошка у Клары.

– Неси.

– Это моя личная краска, – продолжил Йошка. – Я её покупал, чтобы… чтобы в белый цвет можно было бы что-нибудь покрасить, когда потребуется. Сотню за банку отдал.

Мужик посмотрел на Клару и потом на Йошку:

– Вы выпускники одной бизнес-школы?

– Какой ещё бизнес-школы? – возмутился Йошка.

– Надеюсь, это не инфобизнес, а то оставите без штанов, мошенники, – сказал мужик, хотя сам улыбался. Великолепная буква «М» была уже окончательно написана и всё портила своим великолепием. Пока было написано только «П» и «Р» – пусть и коряво, – то люди видели вот что: хозяин продаёт данный дом и привлекает к этому внимание прохожих, надеясь, что кто-то им заинтересуется. Но когда в тексте появилась древнерусской вязью эта «М», то первые две буквы стали уродцами. Они были нормальными, пока не появилась красотка «М». Никто бы даже не подумал, что первые буквы кривые, косые и совершенно невертикальные, если бы не идеальная «М». Напрасно Клара дала кисть мужику. Он, конечно, хотел как лучше, но всё испортил.

– Не надо так красиво рисовать, – попросила Клара.

– Почему? Смотри, какая буковка получилась замечательная! – не согласился мужик с такой оценкой своего труда.

– Да, только остальные теперь стали уродскими.

– Всё познаётся в сравнении, – изрёк мудрость Йошка.

– Иди за белой краской, – послала его Клара.

– Сотка, – зафиксировал договорённости Йошка и направился к своему дому.

– Неопытный, – кивнул мужик в сторону Йошки, который уже переходил дорогу, и, видя непонимание на лице Клары, подмигнул и добавил: – Работает без предоплаты. Можно покрасить его краской и отказаться платить. Считай, ещё сотню заработала.

– Разве так можно?

– А-а-а… Получается, ты не из инфобизнеса. Ну ладно. Что будем делать с буквами?

– Какие есть варианты?

– Могу бесплатно подправить первые две и написать одним шрифтом остальные. За те же деньги, так сказать, в качестве доброй воли.

Клара колебалась.

– Сама подумай: вот продашь ты ещё кому-нибудь пару букв – так он напишет их своим почерком, и что за ужас будет на воротах? Останется только закрасить всё и написать заново. Решай.

– Хорошо.

– Пишу всё слово «Продам»?

– Чек.

– А?

– Договорились.

– С тобой можно иметь дело, – похвалил Клару мужик, и она стала вспоминать: когда её так искренне хвалили родители?

Вернулся Йошка. В руках – та книга с автографом автора и банка белой краски. Мужик мельком взглянул на книгу: «Тогда понятно, почему вы такие про бизнес и продажи прошаренные».

– Мама сказала тебе отнести. Надо дочитывать, если начала читать, – сказал Йошка очередную мудрость, кивнув на книгу.