Книга Иммигрант, страница 35 – Игорь Клюев

— Нет, почему не поговорить. Это было моё обручальное кольцо, но свадьба расстроилась. Я вернула кольцо, а он, значит, сдал назад в магазин. Практичный, как всякий американец.

— Ты, что же не считаешь себя американкой? У тебя же есть документ о гражданстве США.

— Документ есть, но я натурализованная американка, не по рождению, и поэтому остаюсь для них мексиканкой.

— И по этой причине у тебя расстроилась свадьба?

— Да, мой жених был из семьи консервативных республиканцев. Для них оказалось важным, что я родилась не в США. И хватит об этом.

Перед своим приездом в Нью-Йорк Джина надеялась, что Фидель разоткровенничается, поглощённый атмосферой центра города. Она мастерски направит беседу в нужное русло, и услышат важные детали, замеченные им на съёмочной площадке в момент смертельного выстрела. Расчётам не суждено было сбыться. Хотя Джина посещала Нью-Йорк не впервые, она, подобно Фиделю, не смогла справиться с радостным возбуждением. Особенно на Times Square, где она почувствовала себя среди небоскрёбов, как в узком каменистом ущелье. С огромных экранов сверху, как лавина камней безостановочно сыпались рекламные ролики. Джина не смогла удержаться и поделилась с Фиделем частичкой личной истории, которая до сих пор мучила её душу.

Они долго сидели на скамейке. Фидель нежно обнимал Джину за плечи и рассказывал о Мексике, в которой она никогда не бывала. В ответ Джина рассказывала об Америке, где, будучи американцем по рождению, Фидель оказался случайно три месяца назад.

Последний автобус из Нью-Йорка в Томс Рива отправлялся от станции Порт Афёрити ближе к полуночи. Как только Джина заняла место у окна, то сразу же склонила голову набок и закрыла глаза. День выдался утомительным, и Джина хотела избежать разговоров с Фиделем, чтобы подумать. Все мысли крутились возле одного — стоит ли побороть желание пригласить Фиделя к себе домой, когда они приедут в Томс Рива. Хотя был поздний час, в автобусе шумели. Компания молодых людей ехала повеселиться в казино Атлантик-Сити проездом через Томс Рива. Джина отчётливо слышала радостное попискивание девиц, которых тискали парни, и от этого желание пригласить Фиделя становилось сильнее.

Автобус выехал из тоннеля Линкольна и забрался по крутой дуге дороги на высокий берег Гудзона. Перед Фиделем открылся завораживающий ночной вид на небоскрёбы, с ровными рядами светящихся окон, в средней части Манхэттена. Вид был настолько хорошо известен во всём мире по многочисленным фотографиям, что стал одной из визитных карточек Нью-Йорка. Обзору немного мешала голова Джины. Фидель посмотрел на её лицо, и залюбовался.

В Томс Рива они пересели в машину Джины и поехали по освещённым пустым улицам глубоко уснувшего городишка. Когда проехали центральную часть, то пришлось остановиться у перекрёстка на красный свет. С этого места нужно было ехать прямо, чтобы попасть к дому Джины, или свернуть налево к району, где жил Фидель.

— Родриго, у меня, кажется, в глаз соринка попала. Посмотри, — попросила Джина.

Она повернула голову и потянулась к Фиделю так, что её губы оказались совсем рядом с его губами.

«Ну, поцелуй меня!» — подумала Джина.

— Ничего не видно. На всякий случай протри салфеткой, — ответил он после небольшой паузы.

Потом Фидель повернулся к окну, аккуратно положив руки на колени, как первоклашка. Джина откинулась на сиденье, резко нажала на газ и повернула налево.