Онлайн книга «Меч Тамерлана»
|
«Он с ними, он один из них!» – ахнула Андалиб от своего открытия. Четыре воина, четыре злых духа: Чума, Голод, Раздор и… Смерть. – Уходите, – приказал Данияр, и полы его плаща шевельнулись, выпустив стайку сине-прозрачных мотыльков. – Ведь ты не прогонишь братьев?! – Вы забыли о нашем братстве, когда встали на службу Мороку, – напомнил Данияр. Одно движение – и тот, что с оспинами, резко шагнул вперед, намереваясь опрокинуть Данияра в пропасть. Выставив вперед руки, Поводырь отбросил его. Тьма забеспокоилась, поднимаясь уже над головами людей, совсем близко. «Так нельзя», – шептала Андалиб. Ярослава только сейчас заметила обступающую их со всех сторон тьму и прижалась ближе к камням, отшатнувшись от края пропасти. Тьма нависала перед ней, словно кобра. Из ее глубины слышался крик голодного вепря, от которого, казалось, переворачиваются внутренности. Наклонившись, Андалиб подняла с земли камушек и бросила его в темную фигуру, протянувшую к Ярославе руки. – Бегите! – крикнула она, хотя понимала, что деваться им некуда, они не взберутся по почти отвесному склону наверх, не смогут перебраться на соседний, а значит, не выберутся на тропу. Они в ловушке, из которой только один выход – вперед. Это понял и Данияр. Невзирая на бушевавшую за спиной Тьму, он раз за разом отбрасывал братьев от края пропасти. Тьма в ущелье бесновалась. Она стала еще плотнее. Андалиб была уверена, что там появился кто-то во плоти, огромный, злой. Его глаза горели красным, изо рта валил смрадный дым, а руки, как плети, взмывали над ущельем, пытаясь утянуть вниз хоть кого-то. Ильяса взвизгнула: черная рука, вырвавшись из черного тумана, схватила ее за щиколотку и, сбив с ног, поволокла к обрыву. Антон вцепился в девушку, пытаясь удержать ее на склоне; Ярослава успела схватить его за куртку. Андалиб, подняв с земли еще один камень, бросила его в черноту. – Уважай гостей дома моего! – она обращалась к камням, надеясь, что те защитят их всех от беды. Тьма, захрипев, отступила, но только для того, чтобы через мгновенье подобраться еще ближе. Ильяса растирала ногу – та на глазах покрылась язвами и почернела. Андалиб сняла с головы платок и бросила девушке: – Возьми, это поможет! А сама подошла к самому краю обрыва. – Так надо… – прошептала девушка-оборотень. – Осторожнее! – успела крикнуть Ярослава и потянулась, чтобы подхватить девушку. Но та повернулась к ней лицом, шагнула спиной вперед и, оттолкнувшись от края обрыва, опрокинулась в жерло бурлящей тьмы. – Нет! – крик Ярославы рассыпался по камням. Падая, Андалиб видела ярко-синее небо, очертания любимого аула, в котором провела столько веков. Почему-то мелькнуло побелевшее лицо Авара – она так хотела быть с ним. Девушка грустно махнула ему рукой, прощаясь. Сплетенный из травинок браслет полыхнул серебром – Маляк аль-маут сдержал свое слово, подарив ей прощение и легкую смерть. Крик вепря превратился в песню, она окружила девушку-оборотня, отгораживая от черноты. – Я прошу у неба милости: защити, – шептала девушка, падая. – Ты всё видишь, ты обнимаешь Кавказ. Не допусти зла… Ее слеза сорвалась со щеки, взмыла к небу, подхваченная печальной песней, донесшейся издалека, из-за гор. – Андалиб! – голос Авара, подхваченный горным эхом, улетел ввысь, разбился и осыпался на дно ущелья. |