Книга Посланники Нибиру, страница 111 – Евгения Кретова

– На «Концоре» держи себя в руках, поймаю на воровстве – выброшу за борт, – холодно отметил Филин, возвращая его в реальность.

– Я ворую, чтобы выплатить долг Мейдане, – Хаско скользнул взглядом по удаляющейся фигуре парализованного Чайки и посмотрел в глаза Филина. – О том тебе известно. Не думаю, что на этой посудине есть что-то, что заинтересует орден.

Филин кивнул:

– Вот и продолжай так думать. Последний, кто хотел продать меня, был владелец этого судна. Мне рассказать, где он сейчас?

Хаско фыркнул:

– Ты всегда был скор на расправу.

Они направились во внутренние помещения «Концора». Большой и светлый корабль, оснащенный с удобством и даже некоторой долей шика. Исподтишка молодой вор поглядывал на Инвара Сабо, шедшего чуть впереди – властно, уверенно, как подлинный хозяин мира. Хаско это всегда бесило. Особенно учитывая, что имея такое схожее происхождение, их судьбы так отличались.

Они оба принадлежали к старинным родам Креониды.

Оба рано осиротели.

Но отец Хаско умудрился перед смертью заложить поместье, так что после его скоропостижной (и наверняка не полностью естественной) смерти, его единственный сын остался без дома и без денег. Новый хозяин поместья привез юного Хаско на отдаленный остров, затерявшийся посреди океана, высадил из перламутровой лодки и велел идти на пирс, где бывшего властителя уже поджидали люди в мертвенно-черных одеяниях. Так начался его путь в ордене Мейданы, древнейшем и влиятельнейшем. Бесконечные испытания, целью которых было обуздание страстей, освоение исконных знаний и боевых искусств Креониды. А любое знание – это боль, так запомнил молодой Хаско Делаувер Болл. Любая боль – это знание, и каждое приближало к выходу за пределы Ордена. К свободе, которая тогда казалась несбыточной мечтой.

Инвар тоже бывал на острове. Правда, прибывая на короткий срок, на месяц или два, он держался особняком, пренебрежительно поглядывая на остальных братьев Мейданы, проживал в отдельных покоях, имел слуг и сопровождавшего его педагога. Иногда педагог улетал вместе с Инваром на серебристом катере, чтобы обучить новой методике в домашних условиях. Для некоторых воспитанников это оказалось возможным.

Пару раз Инвар брал Хаско с собой, в роскошные апартаменты – он считал Делаувера ровней. До определенной степени. И даже звал присоединиться к своему проекту, когда Делаувер закончит обучение. «Такие, как мы, должны держаться вместе,» – говорил тогда он, не вдаваясь, впрочем, в содержание своего проекта.

И Хаско, наверное, согласился бы, если бы не встреча с основателями Ордена. Там-то он и узнал, что обучение не безвозмездно, а его опекун – тот самый, что привез его на остров – в договоре указал, что воспитанник оплачивает свое обучение самостоятельно. Так он стал работать на Орден, а Инвар занялся своим проектом, пошел под крыло «Новой эры».

Так их пути разошлись, чтобы сойтись таким неожиданным образом.

– А что ты умеешь, Делаувер? – бросил Инвар. Когда они оказались в кабине лифта, чтобы подняться на жилой уровень. – Помимо воровства, я имею ввиду. Не всю же жизнь ты собираешься выполнять грязную работу для Ордена.

Инвар хохотнул – звук напомнил Хаско рассыпавшие по мрамору стеклянные бусы. Хаско пожал плечами, оправил рубашку.

– Тебе известны все мои умения, ведь о многих из них тебя оповестили, а работы я не боюсь, никакой, и грязной в том числе.