Книга Покрова Ахерона, страница 107 – Евгения Кретова

Ответ был очевиден.

Он повышает ставки, доводит ее страх до паники, когда она не сможет соображать. Возможно, на этот раз не для того, чтобы передать атавитам. Возможно, на этот раз – для собственного удовольствия.

От этой догадки бросило в жар: одно дело столкнуться с патологическим садистом, другое – если он решил, что ты ему кого-то напоминаешь. Кого-то, с кем он был близок, кто сам стал навязчивой идеей и проклятием. Ульяна старательно прогоняла из памяти моменты в камере 614 и недавние, в шлюпке «Берга». Липкие руки, тяжесть его тела и вонь, приправленные парализующим страхом. Сейчас, когда пришло понимание, что креонидянин в эти моменты чувствовал, страх заполнил ее с новой силой.

Девушка прикрыла глаза, медленно выдохнула – обычно это помогало ей вернуть самообладание. Единственное, что ее избавит от Сабо и от животного страха, который заполняет ее, – это возвращение Артема на борт «Фокуса». Артема и всех ребят.

Она автоматически проверила клапан на кармане, где лежал парализатор. Переложила ближе плазменный нож – тот самый, что уже спас ее в клириканской шлюпке.

Шутки в сторону, как говорит Вася Крыж. Ставки слишком высоки: по одну сторону борта атавиты, по другую – маньяк, решивший, что она напоминает ему его прежнюю жертву.

Выпрямилась. Надо отсюда выбираться.

* * *

В рубке, за обзорными экранами – словно буран: мелкая светло-серая взвесь закручивалась спиралями и разрывалась будто от порывов шквалистого ветра. Сквозь плотную пелену почти ничего не разобрать. Только в редкие просветы заглядывала беззвездная пустота. Будто черные глазницы мертвеца.

Ульяна выключила обзорные экраны, перевела на центральный монитор данные сканера внешних сред: Сабо, уходя из рубки, не отменил запрос по сбору данных, и искин продолжал наблюдение. Очень кстати. В коротких волнах белесое полотно по ту сторону оптики уплотнилось и обрело очертания, локатор опознал находящиеся рядом объекты. Камни, в основном – «Фокус» по-прежнему дрейфовал вместе с потоком астероидов. В этой серо-голубой массе выделялись яркие всполохи, будто грозовой фронт. Огненно-красные, они пересекали мониторы, рассыпаясь снопами искр. Ульяна подключила расшифровку – в правой половине экрана появились данные о составе вещества за бортом. Плотность, химический, молекулярный состав, амплитуда колебаний, гравитационная вектор движения. Девушка просеивала пространство через мелкое сито импульсов, чувствуя, что упускает нечто важное. Обманчивая тишина, в которую не верилось.

В динамиках утробно вздыхал космос. Словно биение гигантского сердца, словно шелест бескрайних легких – сотни голосов смыкались в один. Ульяна вслушивалась в сигнал, пытаясь понять, что скрывается за разномастными всполохами, разгадать, как близко подобрался враг, как глубоко затаился.

«Ш-ш, – прошелестело октябрьской листвой, – видишшшшь… моя… Ты моя…»

Ульяна зажала уши ладонями, вскрикнула – точно такой же шепот она слышала в манипуляторе, когда Ваня Лапин запустил ее на дальнюю транзакцию Тамту. Значит, они здесь. Значит, они чувствуют ее, ищут ее.

Она всматривалась в красные всполохи – они не выглядели как хаотичное движение. Как раз наоборот – то замедлялись, то вовсе останавливались, то разворачивались и возвращались к исходной точке. То двигались змеей. С разной скоростью, в разных направлениях. Прочесывая квадрат за квадратом.