Книга Покрова Ахерона, страница 171 – Евгения Кретова

– Я все равно не понимаю…

Артем развернул ее к себе и посмотрел в упор, проговорил отчетливо:

– Я по ошибке загрузил оба личных дела в корневую память искина «Фокуса». «Фокус» сам выбрал тебя в качестве активного оператора, сам пошел с тобой на контакт, еще там, в аквариуме на Тамту, помнишь? При первом подключении к нему? Но нейростатус Сабо также загружен в корневую память фрегата, и Паль теоретически имеет к нему такой же доступ…

– Чёрт, – Ульяна закусила губу.

Теперь, в свете сказанного Артемом, ей становилось понятно то странное ощущение, которое она испытывала, находясь в нейросети «Фокуса» параллельно с Сабо, ощущение, будто он дышит ей в висок, касается кожи. Будто ощупывает каждый ее сустав, проникает глубоко под кожу.

Словно он – это она. Выходит, так и есть. Через нейросеть ее Флиппера они смыкаются.

Ульяна поморщилась от гадливого чувства, которое вызывали физические прикосновения креонидянина.

– И что теперь делать?

Артем выпрямился, привлек Ульяну к себе.

– Мне нужно завершить диагностику вас обоих и систем «Фокуса», тогда я смогу вычислить алгоритм взаимодействия… Аналитику по Сабо я уже запустил, жду итогового отчета и отладки. Твоя у меня есть, в динамике, по тебе можно отследить изменения и их алгоритм. Завтра утром будет понятно, что с «Фокусом»… И что нам делать. Дай мне немного времени.

– Я не об этом. Что будет, если Паль у знает о движении по гравитационной стяжке, о тех возможностях, которые оно дает?

Артем помолчал.

– Думаю, он уже знает. И сольет эту информацию. Граццу, Креониде… Это не сильно изменит status quo: от нас будут по-прежнему желать избавиться. С той только разницей, что ты им станешь больше не нужна. У них появится весьма сговорчивая альтернатива, которая потенциально готова пойти на сделку.

«Еще один довод не держать Сабо при себе», – добавил про себя.

– Думаешь, Грацц заинтересован в этом?

Артем невесело усмехнулся, на переносице пролегла глубокая морщинка:

– Я уверен, что Грацц, Теон, Совет знают гораздо больше, чем мы считаем. Но, кажется, сейчас их знания ничего не стоят.

– Сейчас – это когда?

– Сейчас – это на пороге массированного вторжения Ушедших. Наш опыт противодействия атавитам, который ты озвучила в донесении Теону – это наша охранная грамота, наша индульгенция на время событий. А там… Со щитом или на щите^[3].

Утро началось с голоса Ираля – клириканец склонился к уху, прошептал:

– Наташа, я пошел, – едва ощутимое прикосновение к запястью. Девушка распахнула глаза, поймала улыбку клириканца: – Я обещал тебе допуск в архивы и библиотеку.

Он протянул плоскую серебристую «таблетку»: небольшое устройство легко поместилось на девичьей ладони. Ираль провел указательным пальцем по часовой стрелке по ребру – узкая щель на верхней панели расширилась, выпустив сине-голубой луч. Он тут же сформировался в прозрачное световое табло, на котором клириканской вязью загорелся текст приветствия. Во всяком случае, так предположила Наталья. Ираль присел на край кровати, взял ее руку в свою и провел указательным пальцем землянки по щели в верхней панели, ввел код.

Текст приветствия автоматически перевелся на интерлингву, с пометкой о возможности использования ряда земных языков.

– Все. Голо настроен на работу с тобой, – Ираль кивнул на свое рабочее место: – устраивайся, подключайся к инфосети, работай. Все необходимое найдешь в техзоне, я попросил загрузить ее самыми простыми продуктами, которые могут тебе понадобиться… Прости, без особых изысков… Но это поверенная пища. Безопасная для тебя.