Книга Покрова Ахерона, страница 192 – Евгения Кретова

Сабо будто не слышал ее.

– Пауков. Ты любишь его?

– Да, – она поправила клапан на комбинезоне. – Это все? Тогда принимай дежурство.

Он не пошевелился, прислонился бедром к креслу и скрестил руки на груди.

– За что? – Вопрос застал ее врасплох. – За что ты его любишь?

Девушка замерла, посмотрела на него с болью и осуждением:

– Он никогда не сделает со мной то, что ты сделал со своей Надией.

Ей показалось, или она ударила его сейчас? Прозрачно-серые глаза помутнели, на переносице пролегла глубокая морщина, уголки красиво очерченных злых губ опустились. Он опустил голову, спрятал свое смятение.

– Я хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя, – прошептал.

Она отвернулась, зажала уши ладонями:

– Нет, я не хочу этого знать.

– Это что-то болезненное, разъедающее изнутри кислотой…Что-то недоброе. Когда я вижу тебя, во мне поднимается такая злость, такая жажда… Которую не унять.

– Прекрати! – она отшатнулась, попыталась прорваться к мембране гермопереборки.

– … Я знаю, ты мне не веришь, но эти дни здесь, на «Фокусе», они имеют смысл для меня только потому, что я рядом с тобой. Могу видеть тебя. Дышать с тобой одним воздухом…

– Прекрати, – она поморщилась, – меня сейчас стошнит.

Она металась, пытаясь выскользнуть из рубки, обойти креонидянина кругом.

Его глаза горели лихорадочно. На лице отразилась смесь презрения, отвращения и… похоти. Он продолжал, с маниакальным наслаждением улавливая, как она передергивает плечами, как брезгливо морщится и отворачивается от него. Но не может отойти дальше – узкий проход не позволял этого.

– … Ловить твой запах, – его взгляд стал тяжелым и злым. – Я волком готов выть под дверью твоей каюты, чтобы ты посмотрела на меня.

Замолчал и, наконец, опустил глаза.

Его слова повисли между ними. Ульяна буравила его взглядом, пытаясь понять, правда ли то, что она слышит.

Она покачала головой.

– Ты сошел с ума… Я просто похожа на твою Нади́ю. А говорит сейчас в тебе не любовь, а чувство вины… и совесть.

– Похожа на Надию? – он мрачно усмехнулся. – А может, Надия была только предвестником? Может, я всегда только тебя и любил? Может, это она похожа на тебя?

– Ты бредишь, Паль. – Ульяна шагнула к гермопереборке.

Креонидянин перехватил ее руку, потянул к себе. Он не сводил с нее глаз.

– Я противен тебе?

Ульяна стояла полубоком к нему, легонько била кулаком по подлокотнику собственного кресла – призрачная связь с Флиппером, а через него – с Артемом.

– Это другое, – проговорила. – Мне жаль тебя.

Хватка на запястье мгновенно ослабла. Креонидянин мгновение не мог дышать, будто получил удар под дых. Губы растянулись в слабой, почти безвольной, усмешке.

Он медленно качнулся в сторону, облокотился на спинку кресла Артема, позволив девушке, наконец, покинуть рубку.

Через мутную мембрану смотрел на ее удаляющуюся спину.

На губах расцветала кривая усмешка.

* * *

Тиль Теон уже около сорока минут изучал присланные оперативниками документы. Отчет транспортников по передвижениям судна Фазиля Труграна, объяснительная записка диспетчера, который вел аппарат посла удаленно, расшифровка бортовых самописцев, данные о советнике Грацца Тойле, который, как это и следовало ожидать, пропал. Последние данные касались его прибытия на Граах, колонию Клирика, в которой у Грацца были личные владения. Много ума не надо, чтобы предположить, что советник или отсиживается в резиденции достопочтимого Иргана, или служит подкормкой на его плантации.