Книга Покрова Ахерона, страница 240 – Евгения Кретова

Кирилл расставил координаты на карте, отозвался:

– Лоции загружены, координаты конечной точки транзакции сформированы, подгружаю компоненту. Точка получения сигнала установлена. Передаю данные в бортовой журнал. – Коды мгновенно отобразились на персональных дисплеях членов экипажа Флиппера.

– Поймал, – Василий покосился на Паукова: – Ввожу кодировку.

– Приняла, координаты вижу, отмечены зеленым, все штатно. Кир, погода в точке выхода из транзакции?

– «Штормит», как и следовало ожидать: рост тахионов, гравитационный фон возбужден… Но пройдем.

Перед носом Флиппера сформировалось большое окно транзакции, в которое потянулись сразу несколько линкоров.

– А где линкор «Адальяр»? – спросила Ульяна.

– Он на правом фланге, – Крыж выделил на общей карте две зоны: – Формируются две основных точки прорыва подпространства, в седьмом и в пятом подсекторах. Расстояние слишком велико, расчетные показатели не позволяют сформировать общее защитное поле, поэтому там Ираль с Наткой во главе клириканской флотилии. Теон поставил перед ними задачу удержать фланг, чтобы нам не ударили в спину… Входим в транзакцию.

Он говорил привычно спокойно, чуть лениво, будто растягивая слова и это само по себе говорило о том, как он нервничает. Они все нервничали. Ульяна прислушивалась к себе – нервничает ли она. И поняла, что – нет.

Сегодня она может умереть, от нее это не зависит. Но от нее зависит, останутся ли жить мама с отцом, Вася и Авдей, Натка и Ираль, Ксения, Артем… Имя вызвало живой образ. Их первое знакомство: коридор в институте мерзлотоведения, пронзительно-оранжевый тенор сопровождающего, снисходительно-внимательная улыбка Артема и серебристые глаза. Невероятные. Она сразу в них утонула.

И если бы судьба не свела их на борту одного фрегата, до сих пор искала бы с ним встречи.

Под ногами сформировался и подпрыгнул серебристый пузырь.

– Точка сборки, – голос Артема. Он отмечал, что биоритмы Ульяны ровны, и действуют будто часы. Он даже пристально вгляделся в цифры на графике, чтобы понять, не вышли ли из строя датчики. Но нет – все работало. Он поднял глаза, посмотрел на Ульяну: на светлую кожу падали блики горящих зеленым экранов, ресницы подрагивали, губы проговаривали обратный отсчет. Тонкие, почти прозрачные пальцы привычно поглаживали лианин. А Артему хотелось, чтобы они касались его.

– Что, может, нашу считалочку? – Он видел, как ее губы тронула легкая улыбка. – Омикрон.

– Козява, – подхватил Крыж.

– Две, три с полтиной, – Кирилл за себя и Наташу.

– На нуле, – Тим с гостевого креслу в углу рубки.

– Старый выцветший бурбон, – Артём.

– В нос ударил, – снова вставил Василевс.

– Омикрон.

– Что за странная считалочка у вас? – Ксения пожала плечами. – Абракадабра непонятная.

– Наша фирменная. Если захочешь быть с нами, то придется тебе тоже свое словечко поставить.

Ксения фыркнула:

– Я глупостями не занимаюсь.

– Внимание, прорыв подпространства в точке выхода из транзакции 80 процентов. – Кирилл успел сделать расчет.

Белое оконце не больше теннисного мяча стремительно приближалось, готовое распахнуться прозрачно-серебристой чернотой открытого космоса.

Вздох, шум в ушах и стук собственного сердца. Полевая защита мягко скорректировала давление, стало легче дышать.

Перед ними расцвета черная дыра. Око. В белесых хлопьях тахионов. Огромное, больше того, что сформировалось на Ас Тар.