Книга Крик горностая, страница 117 – Евгения Кретова

— Тигран, послушай меня. — Отец заметно волновался. Сделав несколько шагов по комнате, он снова застыл перед сыном. — Почему ты так и не нашел слов, чтобы извиниться за то, что было сказано пятнадцать лет назад?

— Это что-то бы изменило?

— Не знаю. Но ты даже не попробовал.

— Извиниться можно и нужно за то, что ты сделал или сказал неправильно. Но по сути я-то не изменил своего мнения, — Тигран прищурился. Какое-то странное, болезненное возбуждение охватило его. Чтобы было не видно, как дрожат его руки, он сцепил их в замок. — У нас все схвачено, отец. Только свои поставщики, только свои дизайнеры, только свои подрядчики. Отлично, если эти «свои» — совсем свои и принадлежат одной семье. И не важно, что другой дизайнер сделает лучше, ярче, свежее, он не свой, мы не примем его работу. Мы живем внутри своего круга, не выходя за него ни на полшага. И мне… мне душно внутри, отец.

— Почему же ты не ушел тогда? Почему вернулся и продолжаешь жить внутри этого круга?

— Потому что я сам внутри этого круга и до смерти боюсь оказаться за его пределами, оказаться ненужным ни там, ни здесь. Понимаешь? Отсутствие конкуренции, борьбы, лишает роста. Я не ищу лучшее решение, я ищу своего исполнителя. Вот ты удивился тому дебильному контракту с сантехникой? Были другие компании, которые бы сделали сами, лучше, из оборудования другого производителя, у которого склады здесь же, в городе. И своя служба доставки, представь. И цены не выше. Но мы заказывали у своего. И этот «свой» в итоге сделал через задницу, так, как удобно ему. Потому что ему тоже не надо стараться, ведь он знает — он внутри круга, и как бы он не облажался, мы все равно останемся его заказчиками.

Он помолчал.

— Тогда, пятнадцать лет назад, ты велел мне найти жену, из своего круга, помнишь? И ты не подумал, что я люблю другую…

— Почему ты не говорил об этом раньше?

— Я же говорю — я заражен этой круговой порукой. Я даже не нашел в себе мужества, чтобы предложить любимой женщине руку и сердце. Я два года ходил вокруг да около, пока не узнал, что она встречается с другим. И это было не предательство с ее стороны, она ничего не обещала мне, а я — ничего не просил. Я два года прикрывался удобной мне деликатностью и словами «давай не будем торопиться», чтобы в один прекрасный момент понять, что упустил ее. А я просто не рискнул выйти из круга…

— Нет, это я не позволил тебе выйти за его пределы. — Отец негромко вздохнул. — И это та причина, почему я должен был поговорить с тобой сейчас.

Сын молча смотрел на него. На его лице не было эмоций, интереса или удивления. Он просто ждал, когда снова останется один.

— Ты должен встретиться с Анной.

Губы Тиграна тронула горькая усмешка.

— Ты шутишь?

— И между тем… Ты должен знать. Тогда, пятнадцать лет назад, я пришел к ней и попросил исчезнуть из твоей жизни.

У сына потемнело лицо.

— Что ты сказал?

— Я сказал ей, что никогда не приму вашего брака, потому что она не нашего круга. Более того, я предложил ей денег.

Тигран медленно выпрямился в кресле.

— Денег?

— Да… — Отец отвел взгляд, но тут же снова перевел его на сына. — Сумму, которую посчитал достаточно большой для ее круга…

— Ты понимаешь, что ты натворил?

Отец откашлялся:

— Да, — проговорил жестко. — Я хотел, чтобы она исчезла из твоей жизни. И у нее появился этот человек, за которого она впоследствии вышла замуж.